Тем, что немец открыл лучи имени себя в порядке научного поиска, а ты и ухом не вел, пока не приложился о брусчатку, без всякого уважения к титулу заявил мне внутренний голос. И посоветовал прямо сейчас на всякий случай в дополнение к падению с мотоцикла еще и свалиться с лестницы — а вдруг опять вспомнится что-нибудь полезное? Однако эту мысль я отмел как экстремистскую, а потом стало вообще не до мыслей, потому как в коридор выскочила Рита и раскудахталась.
Вообще-то я считал, что с женой мне повезло, ибо я никогда не любил истеричек, а Рита была очень спокойной женщиной. Но вот конкретно сейчас все спокойствие куда-то делось. При казаках я ей говорить ничего не стал, но, как только мы остались одни, попытался урезонить:
— Родная, да что же ты так волнуешься-то? Со мной все в порядке, вон даже до третьего этажа своим ходом добрался. Немного ушибся, но это ерунда.
Вот тут Рита заревела уже в голос, и только минут через пять мне удалось понять, в чем тут дело. Оказывается, точно так ей ответил Николай, когда она спросила его о последствиях крушения поезда.
— Тоже говорил, что ерунда, он здоров, только спина слегка побаливает! — рыдала молодая жена. — Вот так она у него все два месяца и побаливала, пока он не умер! И у тебя тоже спина! Алик, дорогой, ты-то не умирай, умоляю!
— Да не переживай ты, бок у меня ушибленный, а не спина. И вообще я тебя люблю и одну бросать не собираюсь.
Наверное, это на нее беременность так действует, думал я, вытирая слезы Рите. Чистым, между прочим, платком.
В общем, более или менее успокоить супругу мне удалось только минут через двадцать, как раз к приходу Боткина.
Доктор в результате тщательного осмотра и ощупывания практически подтвердил мой первоначальный диагноз. Колено — просто ушиб, ребро скорее всего тоже, возможна небольшая трещина. Левый локоть — перелом без смещения, запястье — растяжение связок. Через месяц я, при условии соблюдения рекомендаций доктора, буду снова как огурчик. Хотя, конечно, не помешало бы проверить меня на туберкулез, а то как бы чего не вышло.
Ага, подумал я, много вы тут напроверяете без флюорографии. Ладно, с рентгеном — это моя забота, а Боткин пусть займется тем, что ему ближе.
— Евгений Сергеевич, — заявил я, — мне тут как-то краем уха довелось услышать, что изучением туберкулеза занимается какой-то доктор Кох. И он вроде уже открыл возбудителя — это бактерии, имеющие форму палочек.
Разумеется, сам я их ни разу не видел даже на фотографиях, но помог метод дедукции. Раз они называются палочками Коха, то, наверное, этот самый Кох имеет какое-то отношение к их открытию. И вряд ли квадратных или треугольных микробов назвали бы палочками. Вот, например, спирохета — она точно спиральная, я видел картинку. Хотя, конечно, название «спирохера» подошло бы ей больше.