— Смотри! — немного приподнявшись, начал тянуть юбку вверх. Улыбался и смотрел в глаза.
Вдруг корабль тряхнуло, последовали звуки взрывов, возбужденные крики, через мгновение в дверь каюты заколотили. Теодор недовольно застонал.
— Ты никуда не уходи, ладно? — начал слезать с меня, — Я скоро. Убью пару человек и вернусь.
Наклонился и грубо поцеловал. Проведя рукой по оголенной груди, пальцем больно вдавил сосок. Глубоко вздохнул и, подняв рубаху, направился к двери, на ходу одевая ее и заправляя в штаны.
— Ну, что там?
Щелкнул замок, и я отдалась слезам. Плакала в голос. Нос забило, я стала задыхаться. Невозможность подняться, освободить руки, вытереть лицо усугубили мое состояние. Началась истерика.
Вдруг рядом промялась кровать. Я приподняла голову, пытаясь рассмотреть, кто это. Ко мне пробирался мой оркис. Увидев его, я зашептала.
— Плюх, Плюшечка!
Котенок подобрался ближе и внимательно посмотрел в глаза. Замелькали картинки. В мою каюту влетает мужчина в маске, оглядывает пустую комнату, хватает котенка и взбирается на капитанский мостик. Вдалеке тают паруса «Жемчужины». Какое отчаяние было в глазах короля. Другая картинка. «Жемчужина» на расстоянии выстрела. Работают орудия, снаряды ложатся рядом с фрегатом. Вот атака, абордаж. И полет котенка.
— Ты научился летать?!
Котенок взмахнул крыльями и поднялся в воздух. Сделав круг над кроватью, оркис вылетел в окно.
— Куда? Плюх!
Я старалась снять путы с рук, но лента врезалась все больше и больше. Пришлось бросить попытки. Прислушалась. На корабле шел бой.
Вдруг дверь в каюту дернулась. Раз, второй. Потом страшный удар, треск и дверь слетела с петель. Я закричала. Человек, выломавший ее, поднялся с колен и задрал руки над головой. Не знаю, что меня успокоило, поднятые руки или то, что у человека в маске тело чистое. Без укусов. Это было видно в прорехи рваной рубахи. Но я сразу перестала кричать.
Тревожный блеск глаз в прорезях маски, быстрое движение ко мне, и появившийся в руках нож перерезал путы, стягивающие мои руки. Мужчина бережно расправил юбку. Вздохнул, не сумев свести половинки платья и закрыть оголенную грудь. Я тоже попыталась, но одеревеневшие пальцы не слушались. Тогда он просто завернул меня в простыню.
— Прости! — произнес он.
Меня опять взвалили на плечо и понесли. Вернее, побежали, попутно раздавая удары кулаком всем, кто встречался на пути. Но я не сопротивлялась, хотя было больно и неудобно. Это же Лард! Мой любимый король.