Сюда она пришла рано утром. Пустынный ветер постучался в окно и позвал. С трудом Барга встала с кровати. Старые кости болят. Но, ничего, еще не время им покоиться. Любимый Лард в беде!
Спасибо, ветер помог: дул в спину, поддерживал, когда ноги оступались и вязли в песке. Так они вдвоем и добрались до берега. Здесь их уже поджидал морской ветер. Поздоровался, припав к ногам, нечаянно пошевелил длинную юбку. Она ласково ему улыбнулась, потрепала рукой прохладные воздушные струи. Они у него влажные, не то, что у пустынного. У того сухие, горячие.
Засмеялась, показав уцелевшие зубы. Обиделся пустынник, жаром обдав плечи старухи. А ей хорошо, родину сразу вспомнила. Там всегда жарко.
Потом села на песок и прислушалась к тому, о чем пел морской ветер. На лице Барги то слезы появлялись, то улыбка, то печаль тенью проскальзывала, то глаза радостью светились.
— Хвала тебе, морской ветер! — произнесла старуха, поклонившись так низко, насколько позволяла спина, — Спасибо за Ларда и невесту его!
Морской ветер опять припал к ее ногам, сыпанув нечаянно горсть песка на сандалии, и улетел прочь. Туда, где ждали волны, подвластные ему, и корабли, чьи паруса он надувал. Или не надувал. Все зависело от него. Мог и потопить. Что он и сделал с «Жемчужиной».
Сначала ее паруса захлопали, как раненная птица бьет крыльями, потом и вовсе повисли мертвыми плетями. А когда ветер убедился, что любимец Барги вынес свою невесту с чужого корабля, осторожно порвал все канаты, связывающие оба корабля, и отогнал «Розу Ветров» в сторону.
Замерли люди в недоумении. Что за чудо происходит? Какая сила управляет кораблями? Побросали ножи острые, сабли, кровью орошенные, вцепились в снасти корабельные. Почуяли, видимо, что ветер собирается творить суд над неправым моряком. Неправый — молодой король Теодор, поднялся на капитанский мостик и дерзко засмеялся.
— Что, ветер? Напугать решил? Не выйдет! Есть секрет у «Жемчужины»! Она может и без тебя обойтись! — прокричал, скалясь в злой усмешке, и хлопнул плетью по палубе.
Тут в боках корабля, там, внизу, почти у самой воды, с шумом раздвинулись потайные щели и фрегат ощетинился огромными веслами. Послышался мерный рокот гулкого барабана. Стали весла, послушные барабанному ритму, опускаться и подниматься, неудержимо двигая «Жемчужину» в сторону «Розы Ветров». А хлыст надсмотрщика пел кровавую песню, гуляя по черным спинам намазийцев — огромных рабов, прикованных к веслам цепями.
Не понравилось ветру такое пренебрежение дерзкого короля. Опустился он к воде, прошелся рябью морской вокруг «Жемчужины», потом поднял первый ряд волн, второй, третий. И каждый ряд был выше и выше предыдущего! Завертело корабль, словно щепку в реке, закрутило, переломало весла, порвало цепи. Освобожденные намазийцы поднялись со своих мест, развернулись к надсмотрщику. Он, попятившись, в страхе бросил кровавый хлыст и кинулся наверх. Черная волна рабов выплеснулась следом за ним на палубу, сминая всех на своем пути, и бросилась в море. Умирать свободными не страшно!