Глава 27
- Ааа! - из тьмы бессознания его выталкивает нестерпимая боль в груди. Каждая клеточка его тела пылала огнем, с каждой секундой наливаясь свинцовой тяжестью.
Эверетт пытается пошевелиться, но тщетно, он прикован. Вокруг много света и лишь какая-то слабо различимая тень нависает над ним.
- Очнулся? - спросила она. – Значит, пора приступать.
Что-то проникло в его грудь. Невозможная боль сковала все тело, лишив возможности даже просто закричать. Мозг от переизбытка информации кипел, не позволяя сознанию отключиться. Ненависть к человеку, который сейчас ковырялся своими мерзкими пальцами в груди Эверетта росла, словно снежный ком. Она занимала все мысли мальчика.
Словно препарированная лягушка, он был распят на операционном столе без единой капли обезболивающего.
- Ыыы! Зачем!? - смог выговорить Эверетт, борясь со сковавшей его силой. Тень человека на мгновение застыла, и к нему приблизилось потрёпанное временем лицо, со страшными, блестящими глазами.
- Как это зачем? - усмехнулся мужчина. – А твой маленький моторчик? Думаешь, мы не знали о нем, мой хороший? Нееет, пора тебе его отключить, что бы ты тут других нехороших дел не наворотил. – Лицо отодвинулось от него и человек снова навис тенью над Эвереттом.
Мясник что-то задел и внезапная боль, которой удалось пробиться сквозь стену страданий и мучений, чуть было не унесла его в небытие. Парень не успел облегченно обрадоваться, как сильный шлепок по щеке вернул его снова в реальный мир.
- Нет, дорогой мой. Будь со мной, не уходи, - тень снова вернулась на место. – Оп! Вот и все! - радостно заявил хирург и отодвинул окно диагноста от окровавленного разреза на груди Эверетта.
- Не-на-вижу! – брызгая слюной и борясь со скованной спазмом челюстью, по слогам прошипел тот.
- Да-да, вы все ненавидите, - покивал серьезно мужчина. – А за что? Я же как лучше хочу… - он в притворном удивлении развел руки.
- Убью! - простонал Эверетт, не бросая попыток пошевелиться.
- Ну-ну, парень. Не нужно этого делать. Иначе сам можешь умереть. Крови тут… - он вздохнул. – Ты не против, если я тебя заштопаю? А, впрочем, ты слишком нагл, оставлю эту заботу роботу…
- Ммм… - левая часть тела окаменела и давила неподъёмным грузом.
- Ну и славно, - хирург улыбнулся. – Эй! Девяносто пятый! Заштопай это мясо. – Обратился он к грязному и ржавому роботу с шестью манипуляторами, что делало его похожим на осьминога.
Тот, прежде исполнявший роль подставки для хирургических приспособлений, скинул с себя поднос и взобрался по столу на тело мальчика. Под своим весом он оставлял кровавые отметины на коже парня.