Да, надо быть осторожнее.
С этой здравой мыслью я подъехала к дому и, отыскав свободное местечко в ряду припаркованных машин, заглушила движок. Было уже довольно поздно, и мне не хотелось ехать в гараж. Включенная сигнализация — тоже неплохая гарантия от покушений злоумышленников, и, уверенная, что за несколько оставшихся до утра часов с моим верным «фольком» ничего не случится, я отправилась домой.
— Что так поздно? — выглянув из своей спальни, сонно поинтересовалась тетя Мила.
— Ходили в театр, — без всякой задней мысли честно призналась я.
Но после этих слов тетушкину сонливость сняло как рукой.
— В театр?! Евгения, ты… ты просто изумляешь меня! Сколько раз я говорила тебе, что пора определиться с личной жизнью, ты и слышать ничего не хотела, а тут вдруг… Это же совсем не тот случай. Подумай, правильно ли так поступать. Вспомни, ведь у Аркадия есть девушка. Они даже собираются пожениться. То есть собирались. Как я буду смотреть в глаза Кларочке? Все-таки мы договаривались о том, что ты будешь охранять Аркадия, а не уводить.
— Успокойся, тетушка, — проговорила я, еле вклинившись в этот поток эмоций. — В театре я как раз и занималась именно тем, о чем мы договаривались. Инициатива этого похода принадлежала Лике, и Аркадий ходил туда с ней, а не со мной. Я лишь скромно выполняла свои профессиональные функции.
— Правда? — Взор тетушки пронзал насквозь, как рентген.
— Правда!
— Смотри, Евгения! Подсунуть такую свинью такой прекрасной женщине, как Кларочка, это… это было бы просто… просто чудовищно.
Еще раз заверив тетю Милу, что не имею никаких видов на Аркадия, я приняла душ и, наскоро перекусив, отправилась спать. День выдался длинным.
* * *
На следующее утро, вновь произведя рокировку автомобилей, мы с Аркадием поехали в редакцию.
Я не стала рассказывать ему про ночное происшествие. Зачем понапрасну расстраивать человека? К тому же борьба с врагами — это забота моя, а не клиента. Ему и знать не надо, как я решаю проблему обеспечения безопасности.
Но, удобно разместившись на заднем сиденье «Форда», в глубине души я уже решила, что с завтрашнего дня мы будем ездить на моей машине.
Если вчерашний прицельный огонь намеренно велся именно по мне, значит, теперь я — такая же мишень для диверсий, как и Аркадий. Другими словами, соблюдать инкогнито бессмысленно, а это была единственная причина, по которой я согласилась ездить в качестве пассажира в чужой машине. За рулем «фолька» я чувствовала себя гораздо увереннее.
Но сегодня «Форд» был мне еще нужен. Я хотела использовать его как приманку, когда мы поедем в больницу брать интервью. Если нас заметили аж у котлована, то тем более должны заметить, когда мы будем на территории больницы. А подсказать, что мы находимся на этой территории, должна была машина Аркадия.