Вот тут-то все и началось. Застегивая брюки, Васнецов вдруг явственно увидел перед собой… полотно дороги. Но не то, которым перестилали сейчас ухабистое шоссе в трех сотнях километров от Москвы рабочие в оранжевых безрукавках, а совершенно другое. Мягкое.
«Что за фигня? — задал себе вполне закономерный вопрос инженер Васнецов. — Глючит меня, что ли?»
На его глазах по мягкому шоссе проносились сверкающие лимузины, огромные фуры, мотоциклы… Белых коней с зелеными чертями не наблюдалось. Васнецов потряс головой, отгоняя невесть откуда взявшееся видение. В голове прояснилось, и он вновь увидел бригаду работяг, лениво ковырявшихся на дороге, стоящий на обочине асфальтоукладчик, размахивающего руками прораба…
К концу дня основная идея «глюка» уже не казалась ему столь абсурдной. Действительно, упругое покрытие дороги, прогибающееся под колесами, могло уберечь машины от заносов, им уже не страшно было бы обледенение — лед просто ломался бы под колесами. И Васнецов положил идею на ближайшую полочку памяти, чтобы при случае быстро ее оттуда достать.
Вечером они с прорабом в очередной раз отправились в ближайшую деревню за выпивкой.
В вагончик, где было невыносимо душно, решили не возвращаться — уселись на берегу небольшого пруда. Было ветрено, комарье не надоедало, до темноты оставалось часа два. Гена порезал колбасу, открыл банку маринованных помидоров и, с сомнением понюхав содержимое, протянул банку Васнецову.
— Как думаешь, командир, не пронесет нас опять?
Инженер отхлебнул рассола, почмокал.
— Вроде нормально. Наливай.
После третьей Василий Васильевич спросил:
— Гена, ты насчет влияния российских дорог на российских дураков не размышлял?
— Чего-о? — изумленно воззрился на него прораб.
— Ну ты же знаешь, что в России две беды — дураки и дороги. Это еще предки говорили.
— Ну, знаю, — смачно откусывая половину помидора, кивнул Максудов. — А при чем тут…
— А при том. Дураками нас дороги делают.
Гена покачал головой и налил водку в пластиковые стаканчики.
— Васильич, мы ж не столько еще выпили, чтобы в философию кидаться. Ну да ладно, скажи что-нибудь умное. Ты ж у нас инженер…
— Не вые…ся, Гена. Дураками от тряски становятся.
Максудов несколько раз непонимающе моргнул, а потом заржал во всю мощь натренированной глотки.
— Ну ты, блин, даешь! Это что же, наши ухабы во всем виноваты?
— Само собой, — спокойно ответил Васнецов и глубокомысленно добавил: — Мы все пребываем в перманентном состоянии сотрясения мозгов. — Тут он, не выдержав, прыснул сам.
Посмеялись. Допили первую бутылку, откупорили вторую. Полюбовались закатом. Ветер стих, начало донимать комарье. Прораб спросил: