Удивительно, но Иван был в сознании и сразу узнал жену.
— Маечка… — прошепелявил он разбитыми губами. — Прости… Никогда!.. Никогда больше… Клянусь!..
Майя вцепилась в безвольно лежавшую на одеяле ладонь, уткнулась в нее лбом и зарыдала.
Каракатица, что называется, вошла в положение и, несмотря на все рабочие сложности конца года, дала Черниковой три отгула. Так что вышла Майя на работу в день, когда Матвей последний раз был начальником отдела. И в этот же день контора собиралась отмечать наступающий Новый год.
Майя вошла в кабинет и замерла на пороге. За столом Веры Михайловны сидела… Мария Зорина.
— Удивлена? — спросила Мария. Она улыбалась, но в этой улыбке не было ни торжества, ни злорадства, скорее — снисходительность вперемешку с усталостью и непонятной грустью.
— Да, — созналась Майя.
— Будем теперь вместе работать, Майя Борисовна, — сказала Зорина. — Позвольте представиться: Мария Ивановна Зорина, с первого числа — ваша заместительница.
— Да я тебя знаю… — начала Майя, но тут же и ахнула: — Как заместительница?! А где Вера Михална?!
Маша не успела ответить — в кабинет вошел Матвей. Он услышал восклицание Майи и, поздоровавшись с девушками, пояснил:
— Вера Михална уволилась. Подала заявление. По собственному. Кларисса Карловна подписала.
— Но… почему?..
Матвей снял куртку, повесил в шкаф, подошел к столу и взял несколько бумажек.
— Так, я до бухгалтерии дойду, а вы, Мария Ивановна, если считаете нужным, можете рассказать все Майе Борисовне. Да, лучше сами введите ее в курс дела, все равно слухи пойдут…
Он ушел, и Майя придвинула кресло к столу Зориной. Та не стала лукавить, и не потому, что перед ней сидела будущая непосредственная начальница. Просто испытывала к Майе некое чувство, почти родственное, непостижимым образом сблизившее малознакомых женщин.
Матвей. Их любовь к нему. Глупо, смешно, но факт остается фактом. Маше бы ненавидеть Майю, как более удачливую соперницу, но женское чутье подсказывало ей, что ситуация далеко не столь однозначна… И она вопреки логике не завидовала Черниковой, а, скорее, жалела ее.
В общем, Маша Зорина решила быть полностью откровенной.
— Вера Михална оказалась… сволочной бабенкой, — сказала она. — Впрочем… не намного сволочнее меня.
И она рассказала Майе все. Как шпионила за ней с Матвеем Вера Михална, как подслушивала, стоя под дверью, когда они оставались в кабинете наедине, как пользовалась громкой связью на базе телефона Матвея, когда тот удалялся с трубкой для «приватных» разговоров… Как потом передавала услышанное ей, Маше.
— Но… зачем?! — побледнела Майя.