- Прошу прощения?
- Учуял его запах. В проходе. Он душится определенными духами, в запахе которых ошибиться невозможно и которыми не станет пачкать себя ни один англичанин. Я почувствовал этот запах. Поверьте мне, сударь, он здесь.
Мистер Беннет крякнул.
- И что вы предприняли?
- Я известил стражников, и они начали поиски. Где король? И где лорд-канцлер?
- Король в часовне, а канцлера нет во дворце.
- Вы должны выставить дополнительную стражу.
Мистер Беннет кивнул и, немедленно вызвав служителей, принялся отдавать им распоряжения. Впервые, думается, я понял тогда, почему его величество так высоко ценит его, ибо он действовал спокойно, не проявляя тревоги, но меры принимал наирешительнейшие. Не прошло и нескольких минут, как стража окружила короля, молитва завершилась ранее срока - хотя и не настолько быстро, чтобы встревожить придворных, - и небольшие отряды солдат рассеялись по дворцу, обыскивая сотни его покоев, дворов и коридоров.
- Надеюсь, вы правы, сударь, - сказал мистер Беннет, когда мы глядели в окно, за которым солдаты остановили и подвергли допросу нескольких дворцовых служителей. - Не то отвечать вам придется не передо мной.
И тут я увидел человека, которого искал столько дней. Мистер Беннет занимал апартаменты в угловой части здания, и одна пара окон выходила на Темзу, а другая - в проулок, ведущий к Парламентской лестнице. И по этому самому проулку из Двора Старого Дворца мимо Палат Принца преспокойно двигалась знакомая мне фигура. Без тени сомнения я узнал его: Кола, как обычно, невозмутимый, пусть и одетый не столь броско, выглядел так, словно имел полное право здесь находиться.
- Вот он! - крикнул я, схватив за плечо мистера Беннета. Ему понадобилось много месяцев, чтобы простить мне этот поступок. - Вон он. Теперь скорее!
Не дожидаясь ответа, я выбежал из комнаты, сбежал по лестницам, на ходу приказывая стражам следовать за мной со всей возможной поспешностью. И, как Гораций Коклес, загородил собой проход к Парламентской лестнице, поджидающим лодкам и единственному пути Кола к свободе.
Я не имел представления, что мне делать дальше. Оружия при мне не было, я был совершенно один и без средств защитить себя от человека, который не раз засвидетельствовал свое мастерство убийцы. Но мое желание и мой долг подвигли меня стать у него на пути, ибо я вознамерился не дать ему ускользнуть от меня и от мщения, какого я не мог не искать.
Если бы Кола выхватил оружие и набросился на меня, тогда его спасение было бы упрочено, а моя гибель неизбежна. Моим оружием была одна только неожиданность, и я вполне сознавал, сколь оно ничтожно.