Ниоле глядела на экран даже чуть разочарованно.
— Ни за что бы себя не узнала.
Он вывел следующие снимки, где Ниоле, подняв руку, поправляла волосы. На некоторых оранжевым треугольничком слегка вырисовывалась ее грудь.
— Вот и всех дел-то. Сейчас на подиуме девчонки через раз топлесс ходят, и никого это не смущает.
— Да, ничего особенного. Красиво, да. Но не грязно… Ты мастер.
— Я тебе говорил. Стоило кукситься…
Она что-то еще хотела сказать, но Сергей специально не стал поощрять ее. Он, ловко бегая пальцами по клавишам, перегнал все ее снимки на дискету, вынул, написал на этикетке «Ниоле-2» и положил на стол.
— Вот, вся твоя голая правда.
— Почему «Ниоле-2». А где «1»?
— А это первые, темные совсем. Наш первый…
Он сделал паузу, словно подыскивая слова.
— …эксперимент. Я тебе говорил… Но, если хочешь, я тоже могу отдать.
Сергей нашел в держателе дискету и положил туда же.
— Теперь стирай… Как условились.
— Сделай сам. Я тебе доверяю.
— Я этого делать не буду.
— Почему это?
— Рука не поднимается… Как я могу стереть свою музу?!! Ты хоть понимаешь?!
— Нет, не понимаю, — повела она плечами, отводя глаза.
Сергей с тайным, немного пакостным удовольствием улавливал, как она польщена таким трепетным отношением к своей персоне.
— Я даже присутствовать при этом не желаю. Как при экзекуции.
Он встал и пошел на кухню.
— Чаю попьем? — спросил он, вернувшись.
Ниоле сидела у компьютера в той же позе.
«Проняло девушку… Жестокий я — мучаю, бедную, как хочу».
— Наверное, мне домой пора, — неуверенно сказала она.
— Так ты же свободна. Надо еще кое-что обсудить.
— Например?
— Надо ли нам включать в альбом раздел, посвященный стриптизу. Или нудизму-натуризму с дедушкой Лениным, например. Или с императорской семьей.
В эссе Ниоле упоминала, что эти непримиримые политические оппоненты, оба с немецкими корнями, были в равной степени любителями «понудить». Эта мысль очень забавляла Сергея — хороший коллажик мог бы получиться…
— Сам решай, — сказала она.
— Ну уж нет — ты у нас за концепцию ответственная. Так будем или не будем?
— Тогда давай о стриптизе сделаем. О политике — как получится. Собственно, эта моя работа и выросла из заметок о российском стриптизе.
— «Эти танцы неглиже — вовсе не стриптиз уже?» — рассмеялся он.
— Запомнил? — тоже улыбнулась она.
— Как такую рифму забудешь!
— А такое — «От стыда совсем не млея, для вас танцует Орхидея».
— Класс! А это что?
— Да так, сейчас в голову пришло, — откровенно засмеялась Ниоле. — У них там такие псевдонимы!
— Да, я читал. А нормальные стихи ты пишешь?
— Редко… Времени нет.