— Если вы торопитесь, то лучше начать с третьего этажа, — посоветовал Блейку командир отряда и с понимающим видом кивнул головой.
Детектив двинулся к лестнице.
— Простите, я имел в виду снизу, — уточнил боец и указал куда-то в угол, — минус третий этаж.
Когда Блейк стал спускаться по ступенькам, у него негромко пискнул телефон, предупреждая о потере сигнала. Всего на один уровень ниже респектабельного фасада повсюду стали зловеще проступать первые признаки душевной болезни.
Когда-то здесь, скорее всего, располагался кабинет, однако сейчас стены буквально задыхались под обилием картин и фотографий, изображавших счастливую семью: еще один профессионально выполненный портрет, множество любительских снимков, карандашные наброски и рядом фотографии, с которых они были сделаны, — все в рамках и развешанные с болезненной тщательностью.
— Компьютер в углу, — сказал Блейк командиру группы, надеясь, что к тому моменту, когда он вновь поднимется на поверхность, все перечисленное им уже будет в микроавтобусе, — вон тот телефон… и эта фотография, — добавил он, выбирая снимок, казавшийся, судя по возрасту мальчиков, одним из последних: беззубые улыбки и одинаковые стрижки.
Они стали спускаться дальше. Под ногами скрипели ступени, с каждым шагом становилось все холоднее, в легких сгущался затхлый воздух. Блейку казалось, что они все глубже погружаются в подсознание Китона.
Вот здесь он спал.
У дальней стены стояла неразобранная походная койка, окруженная сооружением, которое нельзя было назвать иначе как алтарем. Ювелирные украшения, одежда, детские рисунки и игрушки были разложены в аккуратные кучки. На деревянном полу по периметру кровати стояли оплывшие свечи.
— О боже! — подпрыгнул Блейк, только сейчас заметив на стене за ними деревянное распятие: в запястьях и ступнях Христа торчали гвозди, кисти рук безвольно повисли, терновый венок глубоко вонзился в кожу головы — жестокий символ, ставший движущей силой злодеяний, совершенных в последние несколько недель.
Блейк нахмурился и с неохотой отошел на шаг к середине комнаты, чтобы прочесть явно сделанную пальцем надпись на стене по обе стороны от Сына Господня:
гДе тЫ НаХРЕН бЫл?
Фотографируя для рапорта стену, он споткнулся о подушку и чуть не упал.
— Двигаемся дальше? — нетерпеливо предложил он офицеру.
Пока они опасливо спускались по узкой лестнице, ведущей на самый нижний уровень, стало холоднее еще на пару градусов.
Они вошли в комнату и не успели сделать и двух шагов, как у Блейка замерло сердце.
Повсюду, где только можно, валялись книги, дневники и папки, кипы которых возвышались над полом на несколько футов, — годы работы, плоды одержимого разума.