— Вы в своем уме? — недоверчиво прошептала она. — Я понимаю, что кому-то вполне могло прийти в голову испортить сцену преступления, но мы же не на съемках фильма «Голый пистолет».
Туловище и ноги трупа лежали на полу, но голова и поднятые руки покоились на смятой решетке радиатора.
— Не вините полицейских, — сказал Руш, — их к этому подтолкнули исключительные обстоятельства.
— Вряд ли нам стоит зацикливаться на положении тела, — сказала Кертис, — к тому же вы должны понять, что Кеннеди был их коллегой, поэтому полицейские как можно быстрее вытащили его и приступили к реанимационным процедурам. А пока они им занимались, кто-то из новичков сотворил это.
— А вы уверены, что это не месть полиции со стороны Медины или его семьи? — с сомнением в голосе спросила Бакстер.
— Нет, насколько мы знаем, — ответила Кертис. — Я понимаю, эта мысль напрашивается, потому что он таким образом, очевидно, сделал все возможное, чтобы вызвать ярость всего Департамента полиции Нью-Йорка. Все знают, что стоит кому-нибудь убить копа, как на него, как тонна кирпичей, обрушиваются все правоохранительные органы. С чем бы мы ни столкнулись, — с сектой, с жаждущей славы группой в интернете или же с обществом последователей Тряпичной куклы, — выбрать в качестве жертвы копа было глупейшим решением. Чего бы они ни добивались, после этого их жизнь станет в десять раз хуже.
Бакстер вспомнила, что ей минувшей ночью сказал Эдмундс, и сказала:
— Кто-то дергает за ниточки, координирует все преступления и использует этих марионеток в своих целях. Нам известно, что жертвы выбираются не случайно, потому что два других убийства имеют непосредственное отношение к делу Тряпичной куклы. Теперь у нас есть три убийства. Мы не знаем ни кто они, ни где находятся, ни даже чего хотят. И дураками их точно не назовешь.
— Зачем же тогда объявлять войну полиции? — спросил Руш, которому явно понравилась речь Бакстер.
— И в самом деле — зачем?
Под навесом у входа зазвучали громкие голоса.
— Специальный агент Кертис? — позвал один из них.
Вслед за Кертис через пролом в стене выбрались на улицу Бакстер и Руш. Команда телевизионщиков расставляла свою аппаратуру, жадно поглядывая на место преступления. Кертис подошла к нескольким мужчинам в черных костюмах и завела с ними разговор.
— Ну что, готовы? — спросил Руш Бакстер, вытащил из кармана припрятанный на такой случай галстук и накинул на шею, — ну и как вам быть официальным лицом пропагандистской кампании?
— Замолчите. Они могут снимать меня, пока я делаю свою работу, но пойдут на хрен, если им вдруг…