*****
На четвертый этаж недостроенного дома, вел единственный лестничный пролет. Во избежание сюрпризов его бойко завалили хламом, и Паштет не поленился воткнуть несколько растяжек. Настала очередь костра, но тут совсем все просто. Досок, как на любой стройке – валялось предостаточно и через полчаса, в одной из комнат горел невидимый с улицы костер.
Гарик на огонь пристраивал ведро и чайник. Паштет с Пуделем раскладывали спальники и подсвечивая себе тактическими фонарями осматривали здание. Все, наконец – при деле и Браслет с Кубанцем отошли в сторону для разговора.
– Ты как уцелел, бродяга? Расскажи, если не секрет, и не подумай, что допрашиваю. Интерес чисто профессиональный. Картину нападения пытался прояснить, но сам знаешь этих очевидцев. Каждый говорит по-своему.
Нехорошо прозвучало, грубовато. Кубанец сник, потупился и сразу превратился из безопасника в сутулого задавленного бытом мужика с животиком. Браслет, с досады – прикусил язык.
– Ты, Браслет не думай, что нас сходу заломали. – Начал медленно Кубанец и заметив ободряющий кивок продолжил. – Мы первый штурм отбили. Муры прорвались до госпиталя и пропустили контратаку с двух сторон. Во фланги. Потом муры ударили снова и госпиталь занять сумели.
– Насколько помню, госпиталь торчит примерно посреди поселка и со всех сторон открыт. Знают, что занимать… Ну ты рассказывай, я слушаю.
– Ну да, рассказываю. Муры в том госпитале навсегда остались. А точнее, там больше нет госпиталя. И тех Муров нету. Вот так вот.
– Значит отбить и второй штурм получилось?
– Да, вторую атаку мы отбили. Муров в госпитале сожгли «Шмелями», но у тех гадов резервы подоспели. С танками и бронетранспортерами.
– Я боюсь спрашивать, что дальше …
– Дальше я не воевал. И догадайся почему.
Браслет все понял. Не зря они с Кубанцем безопасники.
– Наверно пленные?
– Браслет, ты настоящий мент. Все верно. Пленные. Я видел, как горит поселок, как нас убивают, но два отбитых штурма и у нас в здании столовой куча пленных муров. Многие тяжелораненые, их даже прессовать не надо. За шприц с обезболивающм сами все расскажут. И это еще не все, Браслет. Мужики хотели прорываться, но я запретил прорыв. Ты представляешь? Ребята умирают, а я кишки выматываю из недобитых пленных!
Кубанец замолчал и всхлипнул. Он не боялся перед Браслетом показаться слабым. Не сочиняет, мотив понятен и безопасника судить могут только другие безопасники. Прямолинейные военные законы на спецслужбы не распространяются.
– Гмм…. Ну ты даешь, Кубанец! Жестко. И не казни себя, я все понимаю. Взять языка трудно, а тут у тебя целая котла, готовых говорить. Да такая инфа стоит любых жертв! От меня только уважение и благодарность перед строем. Я надеюсь, ребята полегли не зря? Зачем эти собаки с треугольными эмблемами уничтожают поселения? Ты выяснил?