Она принялась его трясти, как грушу, и кричать:
— Чего развалился?! Ну-ка просыпайся! Где это ты успел так нажраться? Кто принес пиво? Я тебя о чём просила? И зачем ты только свалился на мою голову! — сокрушалась она.
Генрих недовольно поморщился, а затем так же недовольно заворчал:
— Ты чего? Не надо… Муза, прекрати… чего ты меня трясешь? Мне больно… Меня штормит. Ты хочешь, чтобы меня вырвало? Нет? Тогда оставь меня в покое.
— Я тебя просила позвонить! Ты сюда нажираться приехал? Я тебя сейчас быстро выставлю! — ругалась она.
— Да звонил я! — Генрих сел на кровати, держа голову обеими руками, словно она была колобком, готовым сбежать от дедки и бабки.
— Вот и говори, чего назвонил! — плюхнулась рядом с ним Муза, отчего Генрих даже застонал.
— Ты изменилась, девочка моя, точно изменилась…
— В чем же?
— Стала жестокой и бессердечной. Чего вот так будить-то меня и буйствовать?! Дала бы путнику отдохнуть, потом…
— Поднесла бы рассол и расспросила бы обо всем? — закончила за него мысль Муза.
Но бывший муж ее сарказма не понял.
— Вот хорошо бы было! Не помешало бы! Уважение к мужчине бы проявила! А уж когда я бы принял в себя, тогда бы и расспрашивала.
— А я без рассола, извините! Пришел в себя? Вот и отлично! Буду расспрашивать! Прямо сейчас! Что узнал? — строго посмотрела на него Муза.
— Ты прямо как цербер, — поежился Генрих.
— Надеюсь, что ты подошел с душой к делу? — спросила она.
— Я ко всему подхожу с душой, ты же знаешь.
— Особенно к женщинам, — вынуждена была с ним согласиться Муза.
— Да! Что в этом такого? Я разве виноват, что это самое совершенное, что создал бог на земле? Я позвонил всем твоим женщинам по списку, я получил и от этого удовольствие по возможности…
— И что? — напряглась Муза.
— Я дозвонился до всех! — улыбнулся Генрих.
— До всех? — переспросила Муза, почему-то не ожидая такого.
— Да. А ты чего ожидала? Я не понимаю! Что все эти женщины окажутся покойницами? К чему все это?
— Ты говори, что ты выяснил! Остальное тебя не касается, — прервала его Муза.
— Из десяти женщин восемь вообще ни при чем. Я не буду вдаваться в подробности, просто поверь моему профес… сио… професс… Тьфу! Просто поверь мне! Я — психолог, и я хорошо знаю женщин! Мне можешь доверять! — заявил он.
— Это-то да! Вопрос, с какой долей ответственности ты отнесся к моей просьбе, если вообще не являешься ответственным человеком… — задумалась Муза.
— Муза моя! Конечно, я отнесся очень ответственно! Во-первых, я сейчас полностью зависим от тебя! Во-вторых, я искренне проникся историей о пострадавших девушках, и, ты не поверишь, во мне взыграл профессиональный интерес, смогу ли я что-то понять по телефону, — посмотрел на нее Генрих. — И я еще не был пьян! Я очень внимательно пообщался с каждой из женщин, можешь мне поверить. Я смог разговорить каждую.