— О господи! — выдохнула Муза.
— Это вы? — в свою очередь удивился Григорий Георгиевич, нахмурившись, словно припоминая что-то явно не очень хорошее.
— Не знаю, что вы имеете в виду, — ответила она.
Надо же было вот так встретиться второй раз за два дня в большой деревне Москве. Просто рок какой-то…
— Учительница музыки? — уточнил он.
— Всё верно, надо же, а я думала, вы были в таком состоянии, что ничего и не вспомните.
— Ну, почему же… Я вас помню. Имя только забыл. Необычное какое-то, — слегка улыбнулся Григорий Георгиевич.
— Да, с памятью у вас неважно. Меня зовут Муза.
— Точно! А еще…
— А еще вы запулили в меня бутылкой, — сказала она. — Чуть не убили! Нормально?
— Я это помню… Простите великодушно. Злого умысла у меня не было. Случайно получилось. Рад видеть вас в полном здравии, — ответил Григорий Георгиевич.
— Спасибо и на этом, — вздохнула Муза. — Извините, но вот мне видеть вас абсолютно не хочется.
— Все равно прошу прощения. — Он улыбнулся так открыто и беззащитно, что Муза невольно тоже улыбнулась в ответ.
— Ладно. С кем не бывает… Надеюсь, такие приступы у вас случаются не очень часто? — уколола она его.
Григорий Георгиевич покаянно вздохнул:
— Я вчера выпил лишнего.
— Это точно!
— Вообще-то я не пью, поэтому и эффект такой, — доверительно добавил он.
— Я верю. Думаю, вам с такой реакцией на спиртное не стоит и начинать, — ответила Муза. Она посмотрела на телефон и ужаснулась: — Ой, у меня семь пропущенных сообщений. Извините, прочту.
Она погрузилась в чтение. Все эсэмэски были от Алексея.
«Осталось пятнадцать минут», «Осталось десять минут». Ну, и так далее… Муза была озадачена. Григорий Георгиевич деликатно кашлянул:
— Кхе… Вы, конечно, извините. Чужие послания читать нельзя. Я случайно прочитал… Чего вы с таким нетерпением ожидаете? Запуска с Байконура? — поинтересовался он.
Муза покраснела под взглядом его внимательных темных, теплых глаз.
— Нет, я не состою на секретной службе, и запуск космических кораблей меня волнует меньше всего.
— А вы сегодня выглядите как-то по-другому, — вдруг внимательно посмотрел на нее Григорий Георгиевич. — Наряженная… то есть накрашенная…
— Это нетактично, — покраснела она.
— А я нетактичный в любом виде — и пьяном, и трезвом.
— Я это уже поняла. Я же не спрашиваю вас, почему вы тут сидите рядом со свиньей? — ответила Муза, начиная нервничать, потому что скоро, уже совсем скоро должна была состояться знаменательная встреча с болезненным Алексеем.
— Так я могу ответить, что я тут делаю, — дернул плечом Григорий Георгиевич. — У меня секретов нет. Я директор этого торгового центра, всё очень просто. Вернее, один из учредителей. Поэтому имею полное право здесь находиться, я фактически на работе. А вы, похоже, на свидание собрались? Я угадал? — смерил он ее насмешливым взглядом. — Почему все женщины, ждущие свидания, выглядят примерно одинаково?