— Ладно-ладно, не шуми! Оглушила уже, — поморщилась Олеся. — Выпусти, Валерка, ее дружка, а то всех на уши поставит!
— Как скажешь, но если что, меня здесь не было, — предупредил Валера, доставая инструмент из сумки.
— Хорошо, — вздохнула Олеся.
Мужчина повозился с замком немного, и дверь открылась. Первой в нее влетела Муза, распихивая остальных. Картина, которая предстала ее глазам, была просто ужасающая. Небольшое помещение с маленьким окном, мебель отсутствовала. На голом бетонном полу лежал Григорий Георгиевич в костюме и рубашке, которая почему-то стала красного цвета. Вообще, он больше напоминал отбитый кусок мяса, его прежде красивое лицо было как кровавое месиво.
— О господи! — рванулась к нему Муза и упала на колени. — Что они с тобой сделали?
— Всё нормально, — пошевелил он разбитыми губами. — Ты зачем? Уходи. Со мной всё будет хорошо.
— Да, я вижу, как с тобой хорошо! — воскликнула она, дрожащими руками ощупывая его руки, грудь, а до лица боясь даже дотрагиваться.
— Матерь божья, — ахнула Олеся. — Что с человеком сделали? Так избили! Да даже преступник такого не заслуживает!
— Я ухожу, всё остальное без меня! — испугался мастер и скрылся с невероятной скоростью, только его и видели.
По виду Олеси было понятно, что она тоже хотела бы исчезнуть, но остатки совести не давали ей этого сделать.
— Я связан, — сказал Григорий Георгиевич, поворачиваясь к Музе спиной и показывая свои отекшие ладони.
Муза вцепилась в узлы, но развязать не смогла, одна рука у нее находилась все еще в бинтах.
— Помоги! — обратилась она к Олесе, та пулей влетела в комнату и закрыла за собой дверь на замок, прижавшись к ней спиной.
— Всё! Это конец! — выдохнула она.
— Что? Помоги мне! — попросила Муза, не поняв ее реакции.
— Бандиты возвращаются! Они… они… — У девушки даже дыхание перехватило.
— Закрой дверь! — закричала Муза, мгновенно находя узел на веревке, связывающей руки Григория Георгиевича, и впиваясь в него зубами.
— Я закрыла.
— А они могут открыть с той стороны? — поинтересовалась Муза, жутко испугавшись. Она не хотела выглядеть так же, как выглядел Григорий Георгиевич, и это было понятно.
— Я не знаю. Валера оставил какую-то отвертку. Может, мне воткнуть ее в замочную скважину? — спросила Олеся, дрожа всем телом.
— Конечно, воткни! И вообще, дверь держи! У меня узел поддался. Сейчас! Всё! Григорий Георгиевич, я развязала!
— Я же говорил, уходить тебе надо было. Помоги мне подняться на ноги, — сказал тот.
— Тебе бы лучше полежать, — посоветовала она.
— Я в норме, они мне лицо разбили, поэтому голова кружится и болит, а так все нормально.