— Люди, которые сожгли вашу клинику…
— Наверное, они выследили Диану, когда она возвращалась в отель, и допросили водителя такси.
— Но зачем они сожгли здание?
— Не знаю, но, скорее всего, чтобы запугать вас и выманить на поверхность. И запугать всех, кто захочет вам помочь.
— Раз они нашли клинику, значит, они знают ваше имя.
— Однако они пока что опасаются запросто размахивать пистолетами средь бела дня и выделывать всё, что им вздумается. Скорее всего, они наблюдают за портом и ждут, что вы вытворите какую-нибудь глупость.
— Но всё равно, теперь, когда они знают вас, если вы попытаетесь открыть новую клинику…
— Не попытаюсь.
— Нет?
— Нет. Вы меня убедили, что рантау гаданг для врача — лучший вариант. Не опасаетесь конкуренции?
— Не совсем понимаю.
— Я хочу сказать, что для всех наших проблем существует простое решение, и я о нём раздумываю уже долгое время. Вся деревня об этом думает. Многие уже решились. Наше селение находится не на бойком месте, как Белубус или Батусангкар. Земля скудная, неплодородная, люди каждый год уходят в город, или в другие кланы в других городах, или в рантау гаданг. Почему нет? В новом мире много места.
— Вы собрались эмигрировать?
— Я, Джала, моя сестра и её сестра, мои племянники и двоюродные братья и сёстры — больше тридцати человек. У Джалы есть внебрачные дети, которые с удовольствием займутся его делами, когда он уедет. Так что вам не за что нас благодарить. Мы не благодетели ваши, а просто попутчики.
Я часто спрашивал Ину о Диане. Она заверяла, что Джала сделает всё, что в его силах, для обеспечения её безопасности. Джала временно устроил её в жилых помещениях здания таможни, в относительном комфорте, в условиях максимально возможной безопасности.
— Самая сложная задача сейчас — незаметно пробраться в порт. Они подозревают, что вы в горах, и будут вынюхивать иностранца, причём больного, потому что водитель, который вас доставил в клинику, наверняка им доложил, что вы плохо себя чувствовали.
— С болезнью покончено, — заявил я уверенно.
Последний кризис начался рядом с горевшей клиникой и прошёл, пока я оставался без сознания. Инна рассказала о моих буйствах: «Орал так, что соседи жаловались; бился так, что пришлось попросить кузена Адека придержать», — стараниями кузена Адека руки и плечи у меня покрылись синяками. Но я ничего не замечал и ничего не помнил. Зато теперь заметил, что с каждым днём становлюсь сильнее, температура стабилизировалась, и ходил я без дрожи в ногах.
— А как насчёт других воздействий средства? — спросила Ина. — Чувствуете в себе изменения?