Ощутив внезапно, что голодна, Эмили заглянула в холодильник и проверила кухонные шкафчики. Ничего. Тогда, подхватив под мышку Фру-Фру, она усадила собачку рядом с собой и отправилась в Гассен. Припарковав машину, преодолела древнюю крутую лестницу и поднялась на вершину холма, где располагались бары и ресторанчики. Села за столик на самом краю террасы и с удовольствием огляделась. Отсюда открывался прекрасный вид на морской берег. Заказав кувшинчик розового и домашний салат, она грелась в лучах послеполуденного солнца, ни о чем не думая.
– Простите, мадемуазель, вы не Эмили де ла Мартиньерес?
Прикрыв рукой глаза от солнца, Эмили повернулась к мужчине, который остановился у ее столика.
– Да, – сухо кивнула она и вопросительно на него посмотрела.
– В таком случае счастлив с вами познакомиться, – он протянул руку. – Меня зовут Себастьян Карратерс.
Не слишком охотно, но Эмили на рукопожатие ответила.
– Я вас знаю?
– Нет, не знаете.
Эмили не могла не отметить, что французский у него хоть и превосходный, но с английским акцентом.
– Тогда позвольте спросить, откуда вы меня знаете? – произнесла она несколько нервозно.
– Это длинная история, которой я надеюсь в свой час с вами поделиться. Вы кого-нибудь ждете? – он указал на пустой стул за ее столом.
– Я… нет, – покачала она головой.
– Вы позволите мне присесть, чтобы я мог объясниться?
И не успела она отказать, как он, отодвинув стул, сел напротив. Теперь, когда солнце не светило в глаза, она рассмотрела, что он приблизительно одних с ней лет, поджар и неплохо, со вкусом одет. По носу и щекам рассыпаны рыжие веснушки; каштановые волосы, теплый взгляд карих глаз.
– Кончина вашей матушки не оставила меня равнодушным.
– В самом деле? – Эмили сделала глоток, и тут хорошее воспитание возобладало, и она предложила: – Бокал розового вина?
– Вы очень добры. – Себастьян сделал знак официанту, тот принес стакан и наполнил его из кувшина Эмили.
– Откуда вы знаете, что моя мать умерла?
– Вряд ли это тайна во Франции, – ответил Себастьян, сочувственно на нее глядя. – Ваша мать была личностью весьма популярной. Позвольте принести вам мои соболезнования. Вам сейчас, наверное, непросто.
– Да, это так, – проговорила она. – Полагаю, вы англичанин?
– Ну вот, вы догадались! – в шутливом ужасе отшатнулся Себастьян. – А я столько трудился, чтобы убрать акцент! Да, я англичанин. Но провел год в Париже, изучая историю искусств. И, признаться, являюсь стопроцентным франкофилом.
– Понятно, – пробормотала Эмили. – Но все-таки…
– Да, конечно, это не объясняет того, откуда я знаю, что вы Эмили де ла Мартиньерес. Что ж, скажу. – Себастьян, интригуя, поднял глаза к небу. – Связь между мной и вами уходит в далекие и смутные времена.