Не в силах продолжать, Жак замолчал, и сын, пытаясь его поддержать, положил руку ему на плечо.
– Ну вот, – поднял голову Жак. – Я вернулся домой и стал думать, что можно сделать. Я мог бы удочерить ее, но мне казалось, девочке это будет не на пользу. Мужчины в те времена не знали, как ухаживать за маленькими детьми. Ломал голову, кто бы мог взять ее из местных, чтобы, раз уж не могу сам ее воспитать, хоть приглядывать, как она растет. И наконец пришла мне на ум такая женщина – перед войной ее муж нанимался собирать у меня урожай. У нее уже был свой ребенок. Я пошел навестить ее. И узнал, что муж с войны не вернулся, и она о нем ничего не знает. В отчаянном была положении, не на что было жить с ребенком, они голодали, как многие после войны. Но женщина она была добрая, и по ребенку было видно, что мать заботливая. Я спросил, как она смотрит на то, чтобы удочерить девочку. Поначалу, конечно, она наотрез отказалась, потому что и свое дитя кормить не на что, и я знал, что она так скажет. И тогда я предложил ей деньги. Приличную сумму, – Жак покивал. – И она согласилась.
– Папа, но откуда у тебя деньги? Я же знаю, как бедно ты жил после войны!
– Да, так и было… Но… – Жак, помолчав, вдруг вскинул глаза на Эмили, и та поняла, как трудно ему это сказать. – Ваш отец, мадемуазель Эмили… Он, после того как Констанс перебралась в Англию, дал мне кое-что, прежде чем уехать в Париж. Вложил мне в руку, ни слова не обронив. Ну, может, это был его способ повиниться, что не признал он племянницу. В общем, я нашел человека, у которого были связи на черном рынке. Попросил его оценить то, что оставил мне ваш отец. И таким образом раздобыл денег, чтобы заплатить доброй женщине.
– А что именно оставил вам мой отец, Жак? – тихо спросила Эмили.
– Это была книга. Очень старая, с замечательными рисунками. Первый том из двух, и я знал, что ему удалось отыскать и второй тоже! Вы ведь помните, Эмили, я говорил, что этот второй том он прислал из Парижа с Арманом, связным, чтобы дать нам понять, что он на свободе? И что Эдуард подарил этот второй том Констанс, когда она уезжала?
– Да, – ответила Эмили, и по лицу ее промелькнула улыбка. – Я знаю, что это за книга. «История плодовых деревьев Франции».
– Именно так. Это огромная редкость. Мне удалось выручить за нее неплохие деньги. Простите меня, что я сделал это, мадемуазель. Мне не следовало продавать книгу. Это подарок. Но этими деньгами я заплатил за Викторию.
У Эмили глаза наполнились слезами, горло перехватило.
– Поверьте мне, Жак, – еле выговорила она, – нельзя было распорядиться этой книгой лучше, чем вы это сделали!