– Я тоже.
Они подошли к лестнице. Джеймс, поднявшись на первую ступеньку, вдруг повернулся к Конни:
– Скажите, вам страшно?
– Не знаю.
– А мне страшно, – признался Джеймс. – Но, разумеется, «делай что должно, и будь что будет». Спокойной ночи, Констанс, – и, вздохнув, он пошел верх по лестнице.
– Спокойной ночи.
Стоя внизу, Конни смотрела, как он исчезает из виду. Внезапно ее пробрала дрожь. Обхватив себя руками, она подошла к окну – огромному, и здесь их было несколько. В чистом ночном небе плыла полная луна. Страшно ли ей? Нет, она в самом деле не знала. Возможно, она очерствела, чувства притуплены войной, которая украла почти четыре года ее молодости. С тех самых пор, как Лоуренс уехал на фронт, а произошло это всего через несколько недель после свадьбы, Конни казалось, что жизнь ее замерла, зашла в тупик, причем как раз в тот момент, когда, по сути говоря, начиналось все самое главное.
Поначалу она невыносимо тосковала по мужу. Жила в его огромном, продуваемом сквозняками доме в компании немногословной свекрови и двух стареньких черных лабрадоров, и времени все обдумать было у нее предостаточно. На мысль отправиться в Лондон работать в военной разведке свекровь посмотрела косо. Конни, однако, схватилась за эту возможность, возникшую благодаря связям отца, который видел, что в Блэкмур-Холле она чахнет от одиночества. Многие ее сотрудницы по МИ-5 вовсю наслаждались лихорадочно оживленной атмосферой Лондона военной поры; офицеры, приезжавшие на побывку, то и дело приглашали их то поужинать, то потанцевать. Этому ничуть не мешало то, что некоторые из сотрудниц были уже обручены и даже замужем, и их избранники, подобно Лоуренсу, сражались на фронтах за границей.
Конни так не могла. Лоуренс был – с тех самых пор, как в шесть лет она познакомилась с ним на теннисной площадке, – ее единственным возлюбленным. Будучи достаточно толковой, чтобы, окончив Сорбонну, расти профессионально, и в душе предпочитая Францию унылому йоркширскому пейзажу, она тем не менее безропотно согласилась на жизнь, сулившую ей лишь статус супруги любимого Лоуренса и со временем хозяйки Блэкмур-Холла. И что же? Месяца не прошло после счастливейшего дня в ее жизни, когда под сводами поместной католической церкви она дала свой брачный обет, как мужчину, которого она четырнадцать лет любила, вырвали из ее объятий.
Конни вздохнула. Четыре года она жила, каждый день сгорая от страха, что принесут страшную телеграмму. И вот такая телеграмма пришла. Лоуренс пропал без вести. Работая в МИ-5, она слишком хорошо знала, что по истечении двух месяцев шанс увидеть его в живых уменьшается с каждым днем.