Мы грузили хлеб, вторая четвёрка из нашей машины занималась крупами и макаронами. Закончили погрузку мы гораздо быстрее, чем народ из второй машины: им достались мясо, всякие полуфабрикаты и алкоголь. Но вопреки моим ожиданиям, на помощь коллегам никто не спешил. Чего это они, одно же дело делаем, да и чем меньше мы тут проторчим, тем меньше вероятность нарваться на какие-нибудь проблемы. Однако со своим уставом в чужой монастырь я соваться не стал, а просто заметил:
– А народу из второй машины не так повезло – им грузить тяжелее.
– Это точно, – усмехнулся Крен. – Только везение здесь ни при чём – там одни штрафники, им всегда работа тяжелей достаётся. Да и справятся они скоро – у них рефрижератор, в него меньше входит.
– Крен, пока стоим, я сбегаю для себя из магазина кое-чего возьму? – спросил я.
– Давай, только быстро.
– Я скоро.
Забежав в магазин, я взял бутылку коньяка, который ещё не весь погрузили, печенья и пару шоколадок (их в магазине оказалось много, нам столько не надо, и часть осталось лежать на полках), пачку заварки, соду и уксусную эссенцию. Потом забежал в хозяйственный отдел и запасся всякими мыльно-рыльными принадлежностями. По дороге к выходу мне попался отдел с канцелярскими товарами, там я взял толстую тетрадь в жёсткой обложке и несколько разноцветных гелевых ручек. Всё это можно было купить и в стабе, причём за копейки, но зачем покупать, если можно взять бесплатно.
На обратном пути я опять устроился у бойницы, пристроил автомат к ноге и, достав ручки и тетрадь, начал делать карту местности, по которой мы проезжали, наподобие той план-схемы, что нарисовал мне Дед. Так же подробно с ориентирами и пометками, конечно, не получится, но окрестности дороги кое-как накидать не помешает, а подробности и уточнения можно и потом дорисовать. Путешествовать, имея на руках хоть какой-нибудь план местности, гораздо удобнее, чем ориентироваться по памяти или вообще ломиться неведомо куда.
– Что, дневник ведёшь? – спросил Крен, заметив, чем я занимаюсь.
– Нет, решил стать художником-абстракционистом. Хочешь, тебя нарисую?
– Ну, давай, – усмехнулся Крен. – Порази меня своим талантом.
Я открыл тетрадь на последней странице, вооружился красной ручкой, по диагонали листа нарисовал палку-палку-огуречик, озаглавил свою картину «Красный Крен», вырвал лист и протянул Крену:
– Готово.
– Что-то не слишком похоже, – ухмыльнулся он.
– Что бы ты понимал в современном искусстве! – притворно оскорбился я. – И вообще, я художник, я так вижу.
– Ладно, когда станешь знаменитым, продам твою раннюю работу за бешеные бабки, великий мастер, – заулыбался Крен, складывая и убирая листок в карман. Ну и правильно – не здесь же его под ноги выкидывать.