— Я…
— Думайте, Машенька, думайте, или вы хорошо только ротиком работаете?
— Нет, я…
— Неужели Роман мне лгал? — Голос Матвея понизился до шепота. — А так красочно описывал. Во всех рабочих подробностях. Не переношу ложь. Передайте ему, чтобы написал заявление вместе с вами.
— Нет, я, нет… Не надо, пожалуйста, он ведь не простит, он… — жалобно протянула Машенька.
— Значит, он — все-таки ваш любовник?
Я услышала всхлипы и сквозь них:
— Да, я… То есть, мы…
— Если вы напишете заявление прямо сейчас, вас рассчитают как положено, с премиальными и выходным пособием. Я лично прослежу за этим, если нет… Минута пошла.
Я раскашлялась от дыма, который Машенька в отместку все еще выдыхала на меня. Мне снова стало дурно.
— Иди в кабинет, работы много, — сказал Матвей и слегка подтолкнул. Нет, поняла я, встретившись взглядом — не было нежности. Придумала сама себе.
Поднимаясь по ступенькам, услышала:
— Десять секунд.
Неужели Машенька напишет заявление? Она ведь может сказать, что подчиняется не заместителю генерального, а непосредственно директору филиала, а тот, с учетом их близких связей, защитит любовницу. Или я не права?
— Ты ошибаешься, — пояснил Матвей, когда я задала ему этот вопрос. — Да, функционально она подчиняется директору филиала, но директор филиала — мне. И если бы он вступился за нее, тем самым обозначил, что не согласен с моим решением. Я могу многое простить, кроме сплетен и посягательств на свой авторитет.
Он сделал два кофе, чуть слышно выругался, вылил в мойку, бросил в большие чашки два пакетика с зеленым чаем, залил кипятком.
— Пора перестать пить чай в пакетиках, — сказал, отдав одну чашку мне. — Там только красители и никакой пользы. Какой у тебя срок?
Мне все еще сложно было говорить об этом, наверное, я надеялась, что однажды проснусь и пойму: кошмар закончился. Я даже матери ничего не сказала. Как это выглядит со стороны? Еще одна история провинциалки? Уехала покорять большой город и принесла в подоле. Аплодисменты.
Моей беспечности не было оправданий, но я их искала.
— Я узнала уже в Киеве.
— Я тоже.
Горячий чай успокаивал, с ним было проще говорить о таких вещах, проще признаваться в невольном обмане. Я с удовольствием разгрызла сухарик и спросила:
— Давно?
— Одновременно с моими белыми брюками. Какой у тебя срок? — повторил Матвей.
— Тест говорит только да или нет, — я попробовала отшутиться.
— Ясно. Запиши в мой план поездку к гинекологу. — Он посмотрел на часы. — Скажем, в семнадцать ноль ноль.
— В пять у тебя встреча с руководителем «Мега»
Эта сеть магазинов упорно отказывалась от нашей продукции, но, кажется, Матвей сумел к ним подступиться.