Дверь в дом оказалась закрыта изнутри на массивный крючок, который кто-то успел подвесить. Выбора не было — пришлось стучать, и довольно долго и громко.
Послышался скрип, ворчание, потом гневный женский выкрик.
На пороге показалась та самая злая тетка.
— Приходить надо вовремя! — прошипела она. — Шляется здесь! Карусели устроила!
— Что?
Мой голос прозвучал вяло и подавленно.
Она схватила меня за плечо и впихнула в коридор.
— Шо слышала. Достала со своими ландышами! Шас начнет таскаться то с тазиками, то с кастрюлями — спать не даст. Надо бабке рассказать! Теперь слышишь? Красопета!
Так же бесцеремонно тетка впихнула меня в дверь моей комнаты, разразилась проклятиями и удалились.
Я беспомощно опустилась на кровать. Сейчас настроение не спасла бы даже «коровка». Я боялась, ужасно боялась эту молдаванку, даже ноги тряслись. Оказывается, я — очень слабое существо, меня можно унизить, схватить в охапку, а я даже сопротивляться не стану, просто отмолчусь.
Меня тошнило. От молдаванки, от бабки, а больше всего — от себя. Все во мне не настоящее. Строю из себя элиту, приехала покорять Одессу, а сама — ноль.
Кто и за что меня полюбит? За слабость? За лицемерие?
Первым порывом было собрать вещи и убраться отсюда, пока жива, вернуться домой.
Свой город ненавидела с детства, но сейчас вспомнила, что ночью там особенно ярко и мирно горит свет в окнах, люди живут простой жизнью, их ждут и любят просто так, с обычными фигурами и без толстых кошельков.
Я подумала о нашей квартире. Меня ведь никто не выгонял, никто не заставлял, мое обучение и попытки встретить принца больно ударили по семейному бюджету, но я знала, что на меня возлагали большие надежды, что родители только с этой мыслью ели всю зиму обмороженную картошку, и уехала.
Я должна стать на ноги. Должна стать тем, кем меня хотели видеть, кем мечтала стать с детства.
Именно эти мысли не позволили расплакаться. Есть люди, которые любят просто так, верят и молятся, а пока я не одна, ничего со мной не случится.
Я смотрела в окно на звезды и улыбалась. Признак сумасшествия?
Артема не видела две недели — директриса просто заваливала работой. Соскучилась ужасно и как только представилась возможность, пришла на занятия. Он снова курил при входе. Один. Заметив меня, недовольно сдвинул брови.
— Ты всегда думаешь только о себе?
И не давая времени ответить, потянул в сторону от офиса.
— Блин, я уже кашлять начал — столько курить.
— А я причем?
— При всем. Тебя жду. Ты где была?
Он отбросил в сторону сигарету и чуть слышно прикоснулся к губам, отстранился и снова принялся ворчать: