Что ситуация критическая, Райс сообразил только когда вторженец неизвестным образом парализовал Кимуру. А потом начал ее пытать.
– Какая-то химия? Но скорость воздействия… почти мгновенно, невероятно! Тихонько бубнил себе под нос изувер, – ладно, пора уходить.
Тут дверь открылась и в кабинет вошли двое – высокая женщина примерно сорока лет, возможно, раньше она была довольно красива, но постоянные стрессы и недосыпания сказались на ее внешности далеко не лучшим образом и девочка примерно 11-12 лет с черными волосами и зелеными глазами.
– О, доктор Кинни, как вовремя. Кажется, нам пора эвакуироваться, жаль, конечно, но что поделать. Вижу и Х-23 с вами? Отлично, уходим. – на всякий случай матерый параноик Райс засунул руки в карманы и нащупал там заветную пробирочку с «триггером» – веществом, способным перевести 23-ю в состояние берсерка одним только запахом.
Но женщина не пошевелилась.
– Лаура.
– Что? – не понял Райс.
– Ее имя – Лаура. – зажатый в руке женщины скальпель вонзился в живот ученого.
– Кхе… как глупо. Но в ад я отправлюсь с эскортом. – Мужчина немеющими руками достал из кармана пробирку с триггером и просто раздавил ее в руках. Брызги попали как на него, так и на подошедшую слишком близко Кинни. В другом кармане лежал детонатор к механизму самоуничтожения базы, Райс даже успел набрать код активации, а вот запустить процесс – уже нет – сдвоенные когти из адамантия оборвали земной путь безумного ученого.
Вальтер Майер. Песец.
Я методично зачищал базу. Охрана, ученые, техники – неважно. Они так или иначе были причастны ко всем тем зверствам, что происходили в бункере. Знали, но ничего не делали. Меня не волновало, что сделать, по большому счету, они не могли ничего. Я вынес приговор. И я пришел за всеми ними. И мне откровенно плевать на мнение всяких общечеловеков, орущих на каждом углу о ценности человеческой жизни. У меня только один судья – то что осталось от моей совести и души, ну может быть, еще Великая Тьма, в чье покровительство я верю все больше и больше, но что-то мне подсказывает, что и она одобрит мои поступки… а если и нет – по крайней мере перед собой я чист.
Забавно, а я и не заметил, как спал боевой режим, кажется, у него тоже есть свои пределы, впрочем, зачищать здесь действительно больше некого, а улик уже предостаточно. Осталась только одна неисследованная комната и именно туда я и направился.
Что-то здесь не так, странный звук. Плач? Детский плач. Осторожно вхожу в комнату. Перед глазами предстает разрушенный кабинет, все залито кровью, помимо ее запаха в воздухе витает странный аромат. Духи? Тут я замечаю жуткую картину. В луже крови сидит маленькая черноволосая девочка и держит за руку остывающее тело женщины. Мертва. Уже минут десять как, отстранённо отмечает мозг – вернуть к жизни – мне нереально, все-таки я не бог. Сквозь всхлипывания, доносится жалобное «Мама».