Кэтрин залезла в корзину и провела рукой по деревянным прищепкам, высыпавшимся из мешочка поверх простыней. Перед глазами женщины вдруг всплыл призрак ее матери. Кэтрин покачала головой и прогнала видение.
Она взяла прищепки — те знали, что будет дальше. Стиснув зубами три прищепки и держа в руке Пегги, Кэтрин стала развешивать простыни, беря по одной прищепке для каждого угла.
— Доброе утро, миссис Брукер!
— Доброе утро, миссис Бедмэйкер!
По какой-то причине, было ли то отчаяние или проявление невроза, обращение школьников очень рассмешило Кэтрин на этот раз. Причем она не просто прыснула или улыбнулась, нет, она стояла на лужайке и хохотала, практически до слез. Не понимая, откуда все это.
— Доброе утро, Джордж! Доброе утро, Пирс! — с трудом произнесла Кэтрин сквозь смех и захохотала еще сильнее. Чтобы стряхнуть с себя эту смешинку, она стала трясти головой.
— С вами все хорошо, миссис Брукер? — спросил один из мальчиков, явно испугавшись.
— Да, спасибо, все в порядке.
Она вытерла глаза рукавом.
— Вы хорошо спали, миссис Брукер?
Кэтрин взглянула на смелого Джорджа Николса, сведения о храбрости которого, скорее всего, уже к ланчу облетят всю академию. Она уже сейчас представила себе этот восторженный шепот: «А потом она сказала: „Все в порядке“, а он спросил: „Хорошо ли вы спали?“ Я клянусь богом — Пирс может подтвердить. Он был там и слышал, а сестра моего лучшего друга встречается с его братом, и тот рассказал ей, а она сказала мне! Поверить не можешь, да? А что она ответила?»
Кэтрин долго размышляла, что сказать. Что же ей сказать? Давай, Кэтрин, думай! Про тебя уже легенды в школе слагают. Подумай хорошенько, скажи уже что-нибудь, ради бога. Говорите, миссис Бедмэйкер!
— О, знаешь, Джордж, как обычно, — глаз не сомкнула.
Подхватив корзинку, Кэтрин подмигнула мальчику, а затем развернулась и направилась на кухню.
Джордж и Пирс переглянулись. Вот это сплетня!
Кэтрин открыла дверь и поймала на себе взгляд всех трех членов ее семьи.
— Всем доброе утро! — нашла она свой счастливый голос, как раз вовремя.
Лидия от ужаса аж ложку уронила.
— Ужас, мама, ты выглядишь как…
— Да, я знаю. — Кэтрин перебила дочь. — Спасибо, Лидия, я не хочу выслушивать от тебя подробную характеристику того, насколько отвратительно сегодня выгляжу. Давайте так: если этим утром нам нечего сказать друг другу приятного, лучше помолчим, хорошо?
Кэтрин вернула бельевую корзинку на место. Марк, Лидия и Доминик не издали ни звука. Кэтрин взглянула на всех троих, садясь за стол и потянувшись за чайником.
— Что же, — прокомментировала она, наливая себе чаю, — пожалуй, так оно и лучше.