Кэтрин уже один раз пыталась соврать насчет пунктов в списке. Она вспомнила тот воскресный вечер. Марк зачитывал ей пункты, а она должна была ответить «сделано» или «прочерк». Нависнув над ней, ее муж произнес: «Пятница — протереть сверху и внутри аптечных шкафчиков». Кэтрин знала, что не сделала этого; она отвлеклась и просто забыла. Так что она солгала. Чтобы Марк не порезал ее, она солгала и сказала: «Сделано».
Точным движением муж ударил ее наотмашь пластиковым планшетом, на котором был прикреплен список дел, порезав кожу под левым глазом. Капелька крови потекла по щеке Кэтрин и упала на плечо ее сорочки. Марк нарушил одно из своих главных правил: никогда не наносить раны в том месте, где это могут заметить посторонние.
— Смотри, что ты заставила меня сделать!
Он был в ярости.
— Никогда не лги мне.
Он схватил Кэтрин за подбородок.
— Что это? — сказал Марк.
В его руке оказалась газета, скатанная в шарик размером не больше крупной виноградины.
— Это… это газета, — запинаясь, ответила Кэтрин.
— Верно. И знаешь, где я ее положил? — произнес Марк чуть громче. Кэтрин покачала головой, хотя могла бы сделать вполне обоснованное предположение.
— Я положил ее сверху на аптечку, и в пыли, которая там скопилась, я написал слово «грязь». И знаешь, что я увидел, когда заглянул туда сегодня утром?
Она снова покачала головой, зная, что, задавая вопросы, муж ответов от нее не ждал, это просто было частью его игры.
— Эту газету и мое слово «грязь». Мало того, что ты заставляешь свою собственную семью жить в совершеннейшей грязи, так ты еще и врешь. Очень плохо, — процедил Марк сквозь зубы.
Кэтрин про себя усмехнулась — ей было смешно, что мужу так мало нужно, чтобы охарактеризовать состояние дома как «совершеннейшая грязь».
Через десять минут, однако, когда Марк ее наказывал, женщине было уже не до смеха — ибо наказывал он ее нарочито медленно и весьма жестоко.
Год назад
День был насыщенным, но не более чем любой другой. Кейт готовилась к приезду новых постояльцев. Обычно она уже в течение первых нескольких часов пребывания новенькой в «Перспектив-Хаус» могла все о ней понять. За те несколько лет, что она владела этим местом, Кейт порядком поднатаскалась в определении характеров и теперь могла применить свои знания на практике. Намеком могло служить все — кто-то неохотно пожимал руку, кто-то избегал зрительного контакта, кто-то пытался разыгрывать весельчака, притворно улыбаясь и состроив уверенное выражение лица. Постепенно женщина научилась взламывать внутренний код человека и выяснять правду о нем.