— С вами разговаривать невозможно, — сказал Эфраим и покраснел. — Опять о деньгах. Складывается впечатление, что вы все делали ради денег.
— Посмотрите мне в глаза, когда произносите такое, — сказал Авнер. — Вы прекрасно знаете, что я ничего у вас не просил. Никто из нас ничего у вас не просил. Обещали вы. А раз так — вы мой должник. Я не знаю, почему вы раздавали эти обещания. Может быть, потому что веры в людей у вас нет. Вы никому, не доверяете. Разве не так? Но вы обещали.
— Вы обещали, вы обещали, — сказал Эфраим. — Сколько можно повторять одно и то же. Как пятилетний ребенок. В жизни не встречал такого человека. Вы только что высказались — вы пошли на задание не ради денег. Так в чем дело? Вы работали не ради денег и денег не получили. Так что все в порядке.
Авнер, пораженный, несколько секунд смотрел на Эфраима, а затем разразился смехом. Не мог остановиться. Он вспомнил старый анекдот, который много лет назад, еще мальчику, рассказал ему отец.
Галициец и «екке» подошли к блюду, где оставалось два куска пирога: один — большой, второй — маленький. «Выбирайте вы, — сказал «екке». Галициец, ни минуты не колеблясь, взял себе большой кусок. «Очень для вас типично, — сказал «екке». «Почему? А как бы поступили вы?» — спросил галициец, уписывая пирог. «Я бы, разумеется, взял меньший». — «Так чем же вы тогда недовольны?! — воскликнул галициец. — Вам и достался маленький».
То был анекдот. Но то, что происходило сейчас с ним, было реальностью. Авнер так себе ситуацию и представлял: это и есть галицийцы, которые управляют Израилем. К этому прибавить было нечего. Он смотрел на Эфраима и его все еще трясло от с трудом сдерживаемого смеха.
— Что это за дурацкий смех? — спросил недоуменно Эфраим.
Авнер только покачал головой.
— Вот что происходит, когда мы заурядным людям поручаем ответственную работу, — сказал Эфраим. Он выглядел по-настоящему обиженным.
— Нет, вы ошибаетесь, — сказал Авнер, направляясь к двери. — Это происходит тогда, когда вы обманываете этих заурядных людей. И в самом деле — вам нужны люди по-настоящему неординарные, которые были бы способны закрывать глаза на ваши бесчестные поступки. Такие, например, как мой отец. Заурядные до таких высот не дотягивают.
— Вы, я вижу, собираетесь уходить, — сказал Эфраим. — Я вас не задерживаю. Забудем наши разногласия. Вам незачем беспокоиться о вашей жене и дочери. Желаю вам удачи в Америке или где бы то ни было. А мы благодарны вам за все то, что вы сделали для Израиля. Шолом.
— Шолом, — ответил Авнер, закрывая за собой дверь.