Я все же получила утешение, которое хотела получить от Эндрю.
Огромный зал клуба «Третье побережье» забит до отказа. Гул голосов, шарканье ног, лица, слившиеся воедино. Напротив невысокой сцены стоит несколько круглых столиков, у задней стены – стойки баров. Посетители, толпящиеся вокруг них, вытягивают шеи, чтобы наблюдать за представлением. Какого черта все эти люди приперлись сюда в понедельник вечером? Им что, не надо рано утром вставать на работу? Я сжимаю руку Брэда, сидящего напротив, и говорю во весь голос, перекрикивая шум:
– Поверить не могу, что позволила втянуть себя в подобную авантюру! Мне хочется провалиться сквозь землю. Или раствориться в воздухе.
– Семь минут на сцене, и пункт восемнадцать выполнен! – наклоняется ко мне Брэд. – Поставишь галочку и сможешь со спокойной совестью переходить к девяти оставшимся пунктам.
– Хороший стимул, ничего не скажешь! Значит, вдоволь накривлявшись, я смогу со спокойной совестью устраивать лошадь у себя в ванной и налаживать отношения со своим мертвым папочкой?
– Прости, – Брэд указывает на уши, – ничего не слышно.
Я отпиваю мартини и поворачиваюсь к подругам.
– Классно выглядишь! – кричит Шелли.
– Спасибо. – Я бросаю взгляд на свою футболку. На груди надпись: «Не доверяй проповеднику со стояком!»
Очередной взрыв хохота заставляет меня взглянуть на сцену. Там какой-то долговязый рыжеволосый тип упражняется в остроумии по поводу красоток и их прелестей. Похоже, любимец публики. Мне, значит, выступать после него. Везет как утопленнице! Взгляд мой падает на толстомордого парня за столиком напротив. Перед ним бутылка пива и три стакана с какой-то выпивкой. Он орет, свистит, машет руками и всячески выражает свое одобрение.
Ведущий выскакивает на сцену и берет микрофон:
– Наши аплодисменты Стиву Пинкни.
Рев и оглушительные овации.
– Удачи, сестренка! – кричит Шелли.
– Заставь нас описаться со смеху! – напутствует Меган.
Брэд сжимает мою руку:
– Лиз гордилась бы тобой.
От этих слов у меня сжимается сердце. Краешком глаза вижу Билла, организатора шоу. Он машет мне рукой, приглашая на сцену.
Время замирает. Я тащусь к сцене, ощущая себя преступником, идущим на электрический стул.
– Сейчас перед нами выступит Бретт… – Ведущий делает паузу, ожидая, пока шум немного уляжется. – Наш следующий гость, Бретт Болингер, выступает на этой сцене впервые. Ваши аплодисменты!
По ступенькам я поднимаюсь на сцену. Ноги мои так трясутся, что боюсь, они вот-вот подломятся. Дойдя до микрофонной стойки, я вцепляюсь в нее обеими руками, чтобы не упасть. Луч прожектора ослепляет меня. Прищурившись, я смотрю в зал. Множество глаз уставилось на меня в ожидании. Неужели я сейчас начну сыпать шутками? Нет, это невозможно. Господи, помоги мне! Нет, мама, помоги мне! В конце концов, ведь по твоей милости я вляпалась в это безумство. Я закрываю глаза и представляю, что мы с мамой сидим за столиком в ресторане. Слышу ее голос: «Умираю от нетерпения, дорогая. Давай же, рассказывай свою историю. Я ждала этого весь день». Я вдыхаю полной грудью и ныряю в темные холодные воды, кишащие акулами.