Отшвартовав катер, Большаков уселся на сиденье, включил скорость и стал выводить катер вдоль пирса на чистую воду. Пару раз стрелка на тахометре скакнула, обороты «провалились», но потом мотор снова стал работать уверенно. Выведя катер от берега метров на сто, Большаков стал гонять его на разных оборотах и прислушиваться, выискивая закономерность. Потом он остановил свое суденышко и перебрался на корму, откинув створки моторного отсека. Так, если для начала немножко прибавить оборотов, а смесь сделать не такой обогащенной. Взяв отвертку, он склонился над карбюратором. При первых же осторожных поворотах винта регулировки мотор чихнул и заглох.
Берзин понимал, что в его условиях установить тотальную слежку сразу за двумя лицами невозможно, да и нецелесообразно. Вызывать «наружку»? Новые люди бросятся в глаза, хотя в этом подразделении работают люди, которое умеют делать так, чтобы их не видели или хотя бы не замечали. Нет, тут не следить за каждым шагом надо, не контакты выявлять, а у Сташко и Пустового контактов каждый день десятки. Нет, надо придумать, как понять, что они тут делают и кто готовит диверсию. Они исполнители или просто связные? Повариха из столовой мост не взорвет, да и монтажник тоже. Он и живет с другими рабочими в общежитии, и работает все время на глазах. Нет, искать нужно того, кто с ними на связи и кто сможет сделать так, чтобы работы встали или вообще что-то рухнуло. Тут искать надо человека серьезного, с возможностями. Надо думать, кто может сделать проблемы на мосту. Один.
Сегодня Пустовой задержался в столовой на обеде чуть дольше обычного. Берзин по обыкновению последних дней изображал из себя человека, погруженного в какие-то схемы и таблицы. Он все время таскал в руках папку и постоянно где-то торчал, разглядывая и листая содержимое бумаг. Как это выглядело со стороны, его волновало мало, главное, чтобы все привыкли, что инспектор со своими схемами снова стоит у перил и не видит и не слышит ничего вокруг. Пару раз его даже отводили в сторону, чтобы он не попал под машину или перемещаемый плавучим краном груз.
На самом деле Берзин все видел и все слышал. Он часто занимал такую позицию, чтобы видеть и столовую и бригаду, в которой работал Пустовой. Больше времени и внимания уделял, конечно, Сташко, потому что во время работы у Пустового не было ни времени, ни возможности с кем-то уединиться и пошептаться. А тут он застрял, чуть ли не единственный из рабочих, после обеда в столовой. Берзин ждал, наблюдая со стороны из очередного укрытия, в котором старательно изображал человека, погруженного в документы по своему ведомству.