– Корни-змеи… – задумчиво проговорил Азанде. – Это плохо. Это плохо…
– Что плохо? Кто в Лёнечку вселился?! – зло выкрикнула Валюшка, отстраняясь от Витки Сейтмана. – Что вы тут все городите?! Да Лёнечка… он самый лучший, самый добрый! Он мне с самого начала помогал от Гарма спастись! В него вселялся айсбайль, один из тех, кто сражается с исчадиями Ледяного ада! Благородный герой! А вы говорите – Уран! Урд!
– Это не важно, кто овладевал его душой, – тихо сказал Витки Сейтман, и в голосе его звучала жалость. – Это прежде всего значит, что душа его открыта для того, чтобы ею могла овладеть некая сила, а злая или добрая – уж смотря по обстоятельствам. То есть путь для Урда был открыт.
– А в прошлом году Владычица Острова подчинила себе Лёнечку, заставляла его убить меня, – проговорил Валер. – Помнишь, Валентина? У него тогда менялось лицо и глаза становились белые, как белая трава. А несколько минут назад глаза у него были зеленые, как у Урана.
– Да, это правда, – подтвердила Ганка. – У Урана были зеленые глаза.
– Ну и что, ну и что?! – яростно вскричала Валюшка, с ненавистью глядя на Валера. – Меня Владычица Острова тоже заставляла убить тебя. Что, теперь ты скажешь, что в меня тоже кто-нибудь вселился? Может быть, сама эта, как ее… Варгамор?
И она хрипло, с отчаянием, расхохоталась, а потом снова расплакалась и с трудом сквозь слезы выговорила:
– Прекратите! Не хочу больше ничего слышать! Никто погиб из-за меня! Лёнечка – это единственный друг, который у меня остался!
И, оттолкнув Витки Сейтмана, который пытался ее удержать, она бросилась к неподвижно лежащему Лёнечке и, сев около него на камень, снова уткнулась в ладони, горько всхлипывая.
Валер заметил, как Витки Сейтман и Азанде озабоченно переглянулись, а потом Азанде осторожно встал рядом с Валюшкой.
Ганка тяжело вздохнула и посмотрела на часы.
– А время уходит как вода, – пробормотала она, и в голосе ее впервые зазвучала безнадежность. – До полудня осталось всего лишь полчаса. Но теперь я не знаю, где озеро. А главное – не представляю, как отсюда выбраться!
Да, невесть откуда взявшиеся скалы сомкнулись плотной стеной.
– Крепко же нас заковал Хресвельг! – горестно улыбнувшись, сказал Витки Сейтман. – Неужели и впрямь он опасается, что мы сможем убедить Гарма нарушить волю Хель? А если так, значит, выйти отсюда к Озеру Туманов мы должны во что бы то ни стало.
– Как? – с той же безнадежностью спросила Ганка. – Мы не выйдем отсюда никогда.
– Недавно Дистельфинк произнесла замечательные слова: «Никогда не говори «никогда»!» – улыбнулся Витки Сейтман. – Я их запомнил – и напоминаю вам. Не все еще потеряно! Туманы – это значит вода. А вода всегда устремится к воде!