Едва я открыл дверь, Элси подняла голову:
— Блондинка дождалась тебя?
— Куда ей деваться, дождалась.
— По поводу гравюр?
— Нету, нету у меня гравюр, говорил же.
— Но проверить не дал.
— Сама сказала, что не будешь подниматься ко мне.
— Да ты же меня носом ткнул, как кутенка в лужу.
— Был поглощен мыслями о блондинке.
— На сей счет даже и не сомневалась.
— Какая на сегодня криминальная ситуация? — спросил я, поспешно меняя тему разговора.
— Сейчас занимаюсь делом женщины, которая ошибочно идентифицировала насильника-садиста. Ужас!
— Ты о происшествии?
— Нет, об идентификации. Жертва без колебаний опознала одного мужчину. И он получил бы что полагается по закону. Да вот посчастливилось, полиция при расследовании другого преступления поймала настоящего злоумышленника. Он во всем признался. Посмотри-ка на фотографии. Между этими людьми нет ни малейшего сходства.
— Бывает! Когда-нибудь законники проснутся, протрут глаза и увидят, что лучшие аргументы — вещественные улики, а худшие — свидетельские показания, особенно полученные таким образом.
— Каким?
— Жертва еще лежала на больничной койке, когда полиция показала ей фотографию подозреваемого мужчины. Они рассказали ей, как он утверждал, что у него есть алиби, как оно не прошло проверку и как они уверены, что пойман тот самый человек. И она согласилась. Через пару часов они втолкнули мужика к ней в палату. Женщина закричала, закрыла лицо руками, разрыдалась: «Это он! Это он!»
— А как им следовало поступить? — спросила Элси.
— Показать одновременно подозреваемого и нескольких мужчин. Иначе идентификация гроша ломаного не стоит. Да и тогда надо удостовериться, что они не жульничают.
— Кто?
— Полиция.
— Сплошная рутина, — заявила Элси. — Ведь тебя не интересуют…
— Меня интересует все, что относится, так сказать, к серийному криминалу. Одиночные преступления не интересны. Иное дело — повторяющиеся. Преимущественно те, чьего автора полиция не смогла установить.
— А если устанавливает?
— Тогда возьми свой альбом и сделай пометку на полях, что преступник пойман и предстал перед судом. Если он удостоился приговора, этот факт тоже зафиксируй.
— Так можно всю контору забить вашими гроссбухами.
— И надеюсь, они пригодятся, — парировал я ее выпад. — Если полиции что-нибудь втемяшится в голову, она как в шорах.
— И как ты привьешь ей широту мышления?
— Никак, в том-то и дело. Единственная приемлемая тактика — пустить свой паровоз по их рельсам и дождаться столкновения.