— Если есть вероятность, что она вдруг появится, лучше сразу напишите «с женой». Формальность, разумеется, но приходится ее соблюдать.
— А какая, собственно, разница?
— Для вас никакой, — согласилась она с улыбкой, — вы заплатите десять долларов в любом случае… Лед можете взять из контейнера в дальнем конце мотеля или возле конторы. Функционируют три автомата с прохладительными напитками. Если к вам кто-нибудь присоединится, держитесь в рамках приличий. У нас репутация тихого, приятного гнездышка.
— Спасибо, — сказал я.
Я еще раз искоса взглянул на карточку предыдущего клиента, получил ключ от номера 13 и отправился по довольно протяженному маршруту парковать свой автомобиль.
Сооружение выглядело в меру солидным, не чета многим другим мотелям, чьи коттеджи напоминают скорее коробку из-под торта, нежели дома для жилья, потому что под штукатуркой скрываются такие тонкие перегородки, что слышно каждое движение соседей.
С помощью небольшого усилителя, приставленного к нужной стенке, я слышал, как расхаживает по номеру моя дичь, потом он дважды закашлялся, сработал слив в туалете, полилась вода из крана.
Очевидно, компаньонша присоединится к нему позже, ей известно, куда ехать.
Я испытывал жесточайший голод. Желудок буквально взывал о немедленной помощи. Одно дело обходиться без пищи, когда ты поглощен работой. Но когда пребываешь в полной зависимости от другого и твердо знаешь, что нет никакой возможности перекусить, пока он не уляжется спать, голод превращается в настоящую пытку.
В четверти мили от мотеля я еще по дороге сюда заметил забегаловку под открытым небом. Батарейки жучка, прилепленного к машине Даулинга, еще свежие и выдавали достаточно сильный сигнал. А меня прямо-таки тошнило от голода.
Я сел в машину, добрался до придорожной закусочной, заказал пару гамбургеров со всем, что к ним положено, чашку кофе и скоростное обслуживание.
Народу здесь собралось не слишком много — поздний час как-никак. Девушка, обслуживавшая меня, была облачена в наитеснейшие изо всех виденных мною брюки и свитер, которые демонстрировали все, что у нее имелось, а имелось много чего.
И ей хотелось общаться.
— Ты на самом деле спешишь, красавчик?
— Спешу, моя прелесть.
— Вечер еще только начинается.
— Может не остаться женщин.
Она надула губки:
— Я работаю до одиннадцати. А потом начинается мой вечер.
— Что ж, в десять пятьдесят пять я буду здесь.
— Ага, будешь! — возразила она. — Все вы так говорите. Послушай-ка, что это жужжит у тебя в машине?
— Автоматический сигнал, гори он ясным пламенем. Я забыл вырубить зажигание.