Чип изучил стиль их работы. Эти ребята выбирали себе жертву и выкупали поначалу совершенно незначительную часть ее акций, порядка десяти процентов. А потом начиналось что-то совершенно невообразимое. Вложили деньги, прикупили акций, выждали пару месяцев, взяли еще. Владельцы корпорации не замечали, как «Китайский фонд независимых инвестиций» становился ее единоличным хозяином.
Чип пошел дальше. Используя свои незаурядные хакерские способности и кое-какие программы, разработанные лично им, он собрал все сплетни, слухи и грязные истории, касающиеся сделок «Китайского фонда независимых инвестиций». Такой информации набралось немало.
Компьютерный гений сопоставил факты и статистические выкладки и ничуть не удивился полученному результату. За три года фонд стал единоличным владельцем более сорока крупных корпораций, расположенных в разных странах. Большая часть этих компаний официально ему не принадлежала, но Чип был уверен в том, что это временная мера, используемая чисто для того, чтобы не привлекать к себе внимания.
Он сделал единственно возможный вывод. За диверсиями на «СПГ Северный» стоят владельцы фонда. Вот почему дальше мелких поломок на заводе и буровых площадках, принадлежащих ему, дело не зашло. Фонду нужно действующее предприятие, а не развалины. Его владельцы хотят получить контрольный пакет акций и пользоваться дивидендами от вложений долгие годы. Им невыгодно разрушать строительство.
Бриг выслушал выкладки Чипа и произнес:
— Допустим, ты прав. Но скажи, каким образом мелкие диверсии могут помочь фонду получить контрольный пакет акций?
— Да как ты не понимаешь! Ведь тут все предельно просто, — горячился Чип. — Для этого им и нужен был журналист. Так они всегда действуют. Пускают в средства массовой информации сообщения о том, что у владельцев определенного предприятия возникли серьезные трудности. А под шумок делают предложение тем людям, которые уже владеют акциями этого проекта. Ладно, давай я тебе на примере нашего случая все изложу. Допустим, в СМИ появляется информация о том, что «СПГ Северный» несет убытки уже на стадии строительства. Две платформы вышли из строя, на третьей разрушено оборудование. Запуск первой линии завода задерживается на неопределенное время. Кто знает, хватит ли российским бизнесменам денег на восстановление неисправностей. До иностранных инвесторов эта информация тоже доходит. Они начинают задумываться. Мол, а так ли уж нам нужен этот завод, расположенный у черта на рогах, с сомнительными перспективами? Ведь восстановительные работы требуют новых вложений, задержка в запуске заводской линии оттягивает момент начала получения дивидендов с тех денег, которые уже вложены. А если диверсии продолжатся достаточно долго, сможет ли вообще воплотиться этот проект? Мысль улавливаешь?