– Нет никакой уверенности, что он долго проживет и без нашей помощи, – мгновенно парировал Меркулов.
– И еще ему предстоит сконструировать базуки, а они нам очень пригодятся, – поддержал своего бывшего оппонента Шапошников.
– Да сколько там этих базук нам поставят, – сердито огрызнулся майор, – с гулькин нос. Право же, мы быстрее сами создадим ракетный гранатомет.
Затихшие было дебаты, вновь разгорелись с невиданной силой. Даже Панфилов, который ничего не знал о таинственных базуках и маккартизмах, увлеченно спорил со всеми. Конечно, никто не кричал и не перебивал друг друга, но когда у каждого была своя точка зрения, дискуссии не получилось. Воспользовавшись секундной паузой, я тоже встряла со своей идеей-фикс.
– Не в том направлении двигаемся, товарищи. Через сколько лет амеры, – и откуда я это слово узнала? – создадут ракеты и ядерные боеголовки, вопрос второстепенный. Важнее то, захочет ли президент их строить и применять.
Меркулов с готовность меня поддержал, но сразу четверо оппонентов чуть ли не хором возразили, что если у США не будет ядерных зубов, то нам будет наплевать и на их президента, и на его желания, и на его комплексы неполноценности.
– Неужели, – тихо произнес Сталин, и когда все замолкли, еще раз повторил. – Неужели мы так и не сможем прийти к согласию даже по одному-единственному вопросу?
Берия первым сообразил, встрепенулся, и самокритично признал, что даже в лучшем случае отстранение от проекта Гровса – надо же, как мягко сформулировал, – приведет к отставанию работ лишь на несколько месяцев.
Так, уже хорошо. Как только нарком примет чью-нибудь сторону, дело сдвинется с мертвой точки. Однако на самом интересном месте зазвенел телефон. Несомненно, дело было чрезвычайной важности, если Поскребышев переключил звонок во время секретного совещания. Сталин поднял трубку, и тут же передал ее Берии. Тот слушал примерно полминуты, постепенно каменея. Его глаза остановились, смотря сквозь пространство, а на лице появились капельки пота. Положив трубку, он глубоко вздохнул, и коротко доложил.
– Андреев исчез вместе с двумя сопровождающими. Легковой автомобиль, на котором они приехали в Подольск, остался в городе, пулевых пробоин на нем нет. Грузовик с охраной по дороге отстал. Поиски ничего не дали. Больше сведений нет.
Сталин нахмурился, обычные его мягкость и медлительность сразу исчезли, и он резко спросил, – есть какие-нибудь соображения на этот счет?
Хотя Верховный смотрел на наркома, но Куликов сразу вскочил и мгновенно ответил, опередив Берию. – Есть, товарищ Сталин. – Майор сначала виновато потупился, как нашкодивший курсант, но затем решительно посмотрел Верховному прямо в глаза. – Несколько дней назад я получил информацию, имеющую касательство к Андрееву, но никому еще ее не сообщал, ожидая пока все точно не выяснится.