С первого взгляда было видно, что это летчик: обветренный, загорелый до медной черноты, в синем, покрытом пятнами комбинезоне. На сгибе локтя висели защитные очки и летный шлем. По бокам болтались на длинных ремнях планшет и маузер в деревянной кобуре.
- Филиппов явился, - доложил он.
- Здравствуй, садись, - сказал Брокман. - Это Михалев, наш сотрудник.
Филиппов небрежно кивнул Алексею и сел. Планшет и маузер положил на зеленое сукно стола. Он держался уверенно и даже несколько развязно, как человек, знающий себе цену.
- Что у тебя там вышло с Исаковым? - спросил Брокман.
- Ага, уже нажаловался! - усмехнулся Филиппов. - Ничего такого особенного не вышло.
- Ты почему отказался сегодня от полетов?
- Значит, была причина. Вчера полетал и хватит. Мне горючее с неба не накапывает.
- Для тебя приказ начальника военучастка существует? Первый день в армии, дисциплины не знаешь?
- Ты на меня не кричи, товарищ Брокман, - спокойно сказал Филиппов. - Мне теперь Исаков не указ…
- Это еще почему?
- А вот погляди. - Филиппов достал из планшета какую-то бумагу и протянул ее Брокману. - Получил приказ из Николаева. Велят всем составом и с аппаратами отбыть в тыл на новую базу…
Брокман читал приказ, и лицо его заметно бледнело. Он медленно сложил бумагу и, подумав, бросил ее в ящик стола.
- Так вот, Филиппов… Никуда ты отсюда не полетишь. - У него дернулась щека.
- Да ну? - произнес Филиппов с едва заметной иронией.
- Никуда! Я приказ отменяю!
- Не имеешь права, товарищ председатель.
- Не твоя забота! Этот приказ - предательский.
- Тебе всюду предательство мерещится!
- Мерещится? Ты сам подумай: где вы сейчас нужней - здесь или в тылу?
- Положим, что и здесь, - начал было Филиппов, - не в том дело…
- В том! - перебил его Брокман. - Для нас авиация чуть ли не единственный способ артиллерийской разведки. Перед самым наступлением перевести вас в тыл - такое только враг мог придумать.
- Да мне-то что! - досадливо сморщился Филиппов. - Ты сам говоришь: дисциплина. Велят - надо исполнять.
- Повторяю: никуда ты не полетишь! Сейчас напишу распоряжение, чтр я под угрозой ареста запретил тебе исполнять приказ номер двести шестнадцать дробь восемнадцать, так как считаю этот приказ вражеской вылазкой. Хватит с тебя?
Филиппов явно заколебался.
Брокман встал, сдавил в кулаке бронзовый набалдашник пресс-папье.