Внезапно ночь разорвали выстрелы. Реза схватилась за решетку, а Фарид от страха съежился у стены. Сажерук поднял его и сказал:
– Не бойся! Постовые просто стреляют по кошкам. Они всегда так делают, когда им скучно.
Мальчик был поражен.
Реза закончила писать, отдала листочек Сажеруку, и тот прочитал:
– «Она их у него отобрала. В качестве наказания». Думаю, Басте это не понравилось. Он всегда хвастался тем, что Каприкорн доверил ему ключи, – сказал Сажерук.
Сделав мрачное лицо, Реза жестом изобразила, как достает из-за пояса нож. Сажерук в голос рассмеялся, но тут же замолчал и прислушался. В саду было тихо, как на кладбище.
– Да, могу себе представить, как Баста разозлился, – прошептал он. – Чтобы угодить Каприкорну, он убивал и уродовал людей, а тут вдруг такое.
Реза потянулась за листочком, после чего Сажерук опять мучительно долго разбирал ее четкий почерк.
– Ты слышала про Волшебного Языка и хочешь знать, кто это? Если бы не я, он бы до сих пор сидел в одной из клеток Каприкорна. Остальное можешь спросить у мальчика. Волшебный Язык выдернул Фарида из его истории, как репку. Но мы должны радоваться, что вместе с мальчиком в этот мир не выскочили плотоядные духи, о которых он постоянно болтает. Да, Волшебный Язык – отличный чтец, он читает намного лучше Дариуса. Как видишь, Фарид не хромает, у него нормальное лицо, и даже есть голос, в чем, правда, иногда можно усомниться.
Фарид укоризненно посмотрел на Сажерука.
– Как выглядит Волшебный Язык? Все, что я могу сказать: Баста еще не успел разукрасить ему лицо.
В этот момент над их головами заскрипело окно. Сажерук прижался к решетке. Первое, что он подумал: «Это просто ветер». Фарид взглянул на него глазами полными ужаса. Наверное, он принял скрип за голос демона. Но вместо демона из окна высунулось существо из плоти и крови: Мортола, или, как ее тайно называли, Сорока. Все служанки были у нее в подчинении. От ее внимания не ускользала ни одна мелочь: она знала даже то, о чем женщины секретничали в своих спальнях. О деньгах Каприкорн заботился гораздо лучше, чем о служанках: всем им приходилось тесниться в его доме по четверо в комнате. За исключением тех, которые сходились с его подручными и переезжали вместе с ними в заброшенные дома.
Облокотившись на подоконник, Сорока долго дышала холодным ночным воздухом. Сажеруку уже хотелось свернуть ей шею, когда она наконец сочла, что достаточно освежилась, и закрыла окно.
– Мне пора. Завтра я снова приду. Может, к тому времени тебе удастся что-нибудь разузнать о книге! – Сажерук сжал пальцы Резы. От постоянной стирки и уборки ее руки огрубели. – Знаю, я уже говорил, но все-таки будь осторожна и держись подальше от Басты.