В ответ на этот бесполезный совет Реза только пожала плечами. Почти все женщины деревни сторонились Басты. Но что толку: он-то их не сторонился.
Сажерук стоял у зарешеченной двери до тех пор, пока Реза не поднялась к себе в комнату и не подала ему оттуда знак – зажгла свечу.
Постовой на парковке все еще слушал музыку. Забыв обо всем на свете, он обхватил ружье, словно девушку, и пустился в пляс среди машин. Ночь поглотила Сажерука и Фарида прежде, чем постовой посмотрел в их сторону.
На обратном пути они не встретили никого, кроме голодной лисы, которая поспешила скрыться в кустах. Сидя возле обгоревшего дома, Гвин уплетал птицу. В темноте светились ее белые перья.
– Она всегда была немой? – спросил Фарид, когда Сажерук растянулся под деревьями и уже собирался спать.
– С тех пор, как я ее знаю, – ответил Сажерук и повернулся к мальчику спиной.
Фарид лег рядом с ним. Такая уж у него была привычка. Во сне Сажерук мог сколько угодно отодвигаться – когда он просыпался, Фарид всегда лежал с ним бок о бок.
– Это ее фотография у тебя в рюкзаке, – проговорил мальчик.
– И что?
Фарид промолчал.
– Если ты положил на нее глаз, – усмехнулся Сажерук, – можешь выкинуть эти мысли из головы: она одна из любимых служанок Каприкорна. Он даже позволяет ей приносить ему в постель завтрак и помогать одеваться.
– Давно она у него?
– Пять лет, – сказал Сажерук. – За все эти годы она ни разу не была за пределами деревни. Каприкорн почти не позволяет ей выходить из дома, потому что она дважды пыталась бежать. Конечно, далеко ей уйти не удавалось. Один раз ей помешал укус змеи. Она мне никогда не рассказывала, как Каприкорн ее наказал, но с тех пор она больше не сбегает.
В зарослях послышался шорох, Фарид встрепенулся и увидел, что по сухим листьям к ним скачет Гвин. Куница забралась ему на живот и облизнулась. Фарид со смехом вытащил у него из шерсти перышко. Гвин обнюхал лицо мальчика так, словно соскучился, а потом спрыгнул на землю и снова исчез во мраке.
– Гвин такой милый! – прошептал Фарид.
– Вовсе нет, – буркнул Сажерук и натянул тонкое одеяло до самого подбородка. – Просто ты ему нравишься, потому что пахнешь, как девчонка.
Фарид долго ничего не говорил.
Сажерук уже задремал, когда мальчик вдруг произнес:
– А они похожи. Женщина и дочь Волшебного Языка. У них одинаковые глаза и губы. И смеются они одинаково.
– Чепуха! – сказал Сажерук. – Не вижу ни малейшего сходства. Просто у обеих голубые глаза. Здесь это не редкость. А теперь спи.
Мальчик послушался. Закутавшись в свитер, который ему дал Сажерук, он лег на бок и заснул, как младенец. Сажерук слушал его ровное дыхание и глядел в темноту. Уснуть он больше не мог.