Чернильное сердце (Функе) - страница 185

– Довольно! – резко проговорила она. – Оставь свои игры, Баста.

– Да, босс сказал, что мы должны доставить его к нему в целости и сохранности, – недовольно пробурчал Плосконос.

Лезвие в последний раз скользнуло по горлу Сажерука, а потом в мгновение ока исчезло в рукоятке.

– Какая жалость! – сказал Баста.

Сажерук кожей ощутил прохладу его дыхания. Баста дышал мятной свежестью. Однажды девушка, которую он хотел поцеловать, якобы сказала ему, что у него воняет изо рта. С тех пор Баста с утра до вечера жевал листья перечной мяты, но та девушка об этом уже не узнала.

– Мне всегда нравилось играть с тобой, Сажерук. – Баста отошел, все еще держа в руке сложенный нож.

– Отведите его в церковь! – приказала Мортола. – Я сообщу Каприкорну.

– А знаешь, босс очень рассердился на твою немую подружку, – прошептал Плосконос, беря Сажерука под руку. С другой стороны его подхватил Баста. – Не быть ей больше его любимицей.

На мгновение у Сажерука отлегло от сердца, и он вздохнул. Значит, Реза его не предала. Все равно нельзя было просить ее о помощи. Ни в коем случае.

Огонек ее угасал. Она что-то шептала, Питер с трудом разобрал ее шепот. Она говорила, что ей, может быть, могло бы помочь, если бы много ребят сказали, что они верят в фей.

Дж. М. Барри. Питер Пэн

Едва стемнело, Мегги принялась барабанить кулаками в дверь. Фенолио подскочил к ней спросонок, но удержать ее не успел: Мегги уже крикнула часовому, караулившему их за дверью, что ей надо в туалет. Часовой, сменивший Плосконоса, был коротконогий, лопоухий малый. Разгоняя скуку, он прихлопывал газетой, свернутой в трубку, надоедливых мух. Выходя в коридор, Мегги увидела на белой стене с дюжину пятен.

– Мне тоже нужно выйти! – крикнул Фенолио, возможно пытаясь хотя бы под этим предлогом отговорить Мегги от ее затеи, но часовой закрыл дверь прямо перед его носом.

– По очереди! – рявкнул он. – А коли невтерпеж – можешь прямо из окошка.

Прихватив с собой газету, он повел Мегги в туалет. По дороге ему удалось прихлопнуть еще трех мух, а также бабочку, лихорадочно махавшую крылышками. Наконец он пинком отворил одну из пяти дверей, последнюю перед лестницей, ведущей к выходу.

«Еще только парочку шагов! – думала Мегги. – Я сбегу вниз по ступенькам быстрее, чем он».

«Умоляю тебя, Мегги, выкинь из головы эту идею! – вспомнила она слова Фенолио, которые он успел прошептать ей вдогонку. – Ты не сможешь сбежать – заблудишься. Там, за стеной, на много километров вокруг – сплошной дикий лес! Знай отец, что ты затеваешь, он как пить дать отшлепал бы тебя!»