– Сколько абзацев я должна прочитать вечером?
– Откуда мне знать? – Сорока почесала левую ногу. – Сколько ты сама читаешь, чтобы выманить из книги всех этих фей и оловянных солдатиков?
– По-разному, – понуро ответила Мегги. – Иногда быстро получается, а бывает, они появляются через много страниц, а то и вообще ничего не получается.
– Прочитай всю главу. Этого должно хватить. А про то, что «вообще не получается», даже не заикайся. – Сорока почесала другую ногу (ноги у нее были забинтованы, и под темными чулками проглядывал эластичный бинт). – Ну что смотришь? – резко спросила она. – Или, может, знаешь историю, где есть средство от старости и смерти?
– Нет, – тихо сказала Мегги.
– Тогда нечего глазеть на меня, маленькая ведьма. Читай внимательно, чтобы сегодня вечером все прошло без сучка без задоринки. Я прослежу, чтобы Каприкорн получил то, что хочет.
Глаза Мегги бегали по строчкам, но смысла она не понимала, в голове были только мысли о Мо и ночных выстрелах. Некоторое время она притворялась, что читает, сидя под неусыпным надзором Мортолы. Потом, подняв голову, она захлопнула книгу.
– Все, – сказала она.
– Как, уже? – недоверчиво спросила Сорока.
Мегги не ответила. Она смотрела на Басту, который со скучающим видом стоял, облокотившись о кресло Мортолы.
– Я не буду читать сегодня вечером, – заявила Мегги. – Баста сказал, что ночью застрелили моего отца. Ничего читать я вам не буду.
Сорока уставилась на Басту.
– Это что еще за фокусы? – грозно спросила она. – Думаешь, девчонка станет читать лучше, если ее глупое сердце будет разбито? А ну живо скажи ей, что вы промахнулись!
Баста уткнулся глазами в пол, словно нашкодивший мальчишка, которого схватили за руку.
– Я ей так и сказал, – пробубнил он. – Кокерель – никудышный стрелок. Ее отца даже не зацепило.
Мегги облегченно вздохнула, прикрыв глаза. На душе стало спокойно и хорошо. Радость придала ей смелости.
– И еще… – начала она.
Она им нужна, так чего же бояться? Только она и Мо могли вычитать им Тень, но Мо они так и не поймали. И пусть даже не рассчитывают.
– Что еще? – спросила Сорока, проводя рукой по туго собранным в пучок волосам.
Интересно, как она выглядела в детстве, когда была такой, как сейчас Мегги? Неужели у нее всегда были такие тонкие, поджатые губы?
– Я не буду читать, если мне не разрешат увидеть Сажерука, до того как…
– Зачем это? – перебила ее Сорока, не дав ей договорить.
«Чтобы сказать ему, что мы попробуем его спасти, – подумала Мегги. – И потому, что вместе с ним в церкви моя мама. Наверное, мама». Но вслух она сказала другое: