— Дай-ка.
Гарут взял у меня один амулет, посмотрел на нарисованный знак и тут же мне вернул.
— Это допросные амулеты, — махнул он рукой и стал обыскивать бесчувственные тела. — Некромагия. Если расспросы живого тела ничего не дают, такую штуку засовывают допрашиваемому в рот и пронзают ему сердце. В момент смерти душа отлетает, а в амулете остаются воспоминания за последние несколько часов… Эти воспоминания легко проецируются в виде иллюзии. Скрыть ничего невозможно, если только допрашиваемый не маг и заранее не озаботился амулетом, который в случае его смерти… в общем, когда от мозга ничего не остается.
— Угу, понятно. — Я задумчиво покрутил амулеты в пальцах. — А откуда ты знаешь некромантию?
— Святой отец! — возмутился Гарут. — Ты что, думаешь, что перенес на бумагу людские слухи и всё, ты мой биограф? Ты ничего обо мне не знаешь, монах. Ни. Че. Го. Потому и осуждать меня не моги.
— Да… — растерялся я от такого напора. — Я и не собирался…
— И не собирайся. Верь фактам. Верь своим глазам. Надоело мне отбрехиваться от толпы селян, которые в каждой занюханной деревне при звуках моего имени хватаются за вилы.
— Я не хватаюсь.
— Только потому, что монах. Тебе положено смиренно и кротко нести свой крест. Остальные поступают по-старинке. Некромантию я изучал как основную специализацию в Академии Восьми мечей. И не кривись! Это совершенно легально, утверждено Верховным магом и архипрелатом.
— Ладно, ладно. Мы с тобой связаны одним заданием, и я намерен оправдать ожидания Венца. Терпеть тебя и тяготы пути — нетрудно.
— Ну это пока, — произнес Гарут, сваливая на столик отобранное у разбойников. В основном, это были медные и серебряные монеты. — Вот дойдем до гор…
— Я и в горы лазал в молодости. Веревка и крепкие сапоги на нескользящей подошве — и пройду почти в любом месте.
— Ну-ну. Посмотри еще этот амулет. Похож вроде.
— Тоже некромантский, вижу по ауре. Но контур кривой, неизвестно как сработает. Положи их все сюда, я выжгу.
— Валяй.
Я сосредоточился, в ладони потеплело. Вспышка — и слюдяные кругляши превратились в крошку, лишившись своей магии. Тем временем, Гарут спокойно наполнял наши фляги из родника, обилие немытых бесчувственных тел вокруг его нимало не смущало.
— А с этими что делать? — задумчиво спросил я. — Не оставлять же так…
— Почему?
— Очнутся — снова разбойничать начнут. А первым делом за нами погонятся. Есть идеи?
— Есть. Далеко до ближайшего поселка или пограничной заставы?
— Выжегская как раз ближайшая, полдня пути нам осталось. Капитан Курт с радостью примет этих оступившихся грешников на перевоспитание.