Тела лежали, почерневшие, в сожженных домах, они молили руками, их черепа улыбались. Хотя Дмитрий Иванович не отличался воображением, он побелел. Но его голос был решительным, когда он сказал Саше:
— Постучи в дверь церкви, — они слышали звуки внутри.
Саша спрыгнул в снег, постучал в дверь рукоятью меча и позвал:
— Господь с тобой.
Ответа не было.
— Я брат Александр, — сказал Саша. — Я не бандит и не татарин. Я помогу, если смогу.
Тишина за дверью, потом гул разговора. Дверь распахнулась. Внутри была женщина с топором и синяком на лице. Рядом с ней стоял священник в крови и саже. Они увидели Сашу, признали монаха, и их оружие чуть опустилось.
— Господь с вами, — сказал Саша, хотя слова застревали в горле. — Можете рассказать, что тут произошло?
— Зачем? — сказал священник, издав едкий смешок. — Вы опоздали.
* * *
Женщина рассказала им, хоть и не много. Бандиты пришли на рассвете, снег летел из — под копыт их конец. Их было не меньше сотни, как казалось. Они были всюду. Почти все мужчины и женщины умерли от их мечей. А потом они взялись за детей.
— Они забрали девочек, — сказала женщина. — Не всех, но многих. Один смотрел на лица наших девочек, выбирал тех, что ему нравились, — в руке женщины был яркий платочек, что точно принадлежал ребенку. Она подняла голову и посмотрела в глаза Саши. — Я прошу, помолитесь за них.
— Я это сделаю, — сказал Саша. — Мы найдем бандитов, если сможем.
Всадники поделились едой, помогли сжечь тела. Саша обработал ожоги выживших жиром и тканью, хотя были и те, кто забрал бы себе все уцелевшее.
На рассвете они уехали.
Великий князь недовольно посмотрел на сгоревшую деревню, пропадающую в лесу.
— Мы будем месяцами в пути, брат, если ты будешь благословлять каждый труп и корить каждый встреченный рот. Мы потеряли день. Никто из тех людей не переживет зиму, ведь их зерно сгорело, и лошади у них жить не станут.
Кожа вокруг губ Дмитрия была белой.
Саша не ответил.
* * *
Через три дня после первой сгоревшей деревни они нашли еще две. В первой жители смогли убить лошадь бандита, но враги нанесли большой урон и подожгли церковь. Их иконостас был разбит, облетал пеплом, выжившие смотрели на это, столпившись.
— Бог бросил нас, — сказали они Саше. — Они забрали девочек. Мы ждем решения.
Саша благословил жителей, они пусто посмотрели, и он покинул их.
След был очень холодным. Может, следа и не было.
Третья деревня была пустой. Все погибли: мужчины и женщины, дети и бабушки, скот и птицы, и это приглушил свежий снег.
— Татары! — плюнул Дмитрий в этой деревне, пахло скотом и дымом. — Точно они. Хочешь сказать, Саша, что я не буду воевать, и мне нужно ждать, когда им отомстит Бог?