Последний ремешок был закреплен. Вася выглядела как московский князек. Шапка с мехом была натянута низко, кожаный капюшон скрывал ее волосы.
Вася ощущала логику плана Ольги, но и холод. Она обиженно открыла рот, увидела непоколебимый взгляд сестры, закрыла его и ушла.
За ней Ольга и Варвара переглянулись.
— Отправь весть в Лесную землю, — сказала Ольга. — В тайне. Скажи моим братьям, что сестра жива и у меня.
* * *
Поздним вечером Саша встретил Васю у ворот князя Серпухова. Они повернулись и пошли выше. Кремль был на вершине холма, собор и дворец великого князя — на самой вершине.
Улица была извилистой, покрытой снегом. Вася смотрела под ноги, чтобы не запачкать сапоги, но не отстать от Саши.
«Соловей был прав, — подумала она, обходя людей, побаиваясь их спешки. — Тот город не сравнить с этим, — а потом она печально подумала. — Я не буду жить в тереме. Я убегу раньше, чем они снова сделают меня девушкой. Я увидела сестру в первый и последний раз за долгое время? И она злится на меня».
Стражи отсалютовали им у ворот дворца Дмитрия. Брат и сестра прошли, пересекли двор — больше, краше, шумнее и грязнее, чем у Оли — поднялись по лестнице и последовали по залам, светлым, как в сказке, хотя Вася не ожидала запаха или пыли.
Они поднимались по второй лестнице, открытой для шума и дыма города, когда Вася робко сказала:
— Я доставила беды тебе и Оле, Саша?
— Да, — сказал ее брат.
Вася застыла.
— Я могу уйти. Мы с Соловьем пропадем в ночи и больше вас не побеспокоим, — она старалась говорить гордо, но знала, что он заметил надрыв в ее голосе.
— Не глупи, — парировал ее брат. Он не замедлился, едва повернул голову. Гнев грыз его внутри. — Куда ты пойдешь? Ты останешься до Масленицы и оставишь потом Василия Петровича позади. Мы почти на месте. Говори как можно меньше, — они были на вершине лестницы. Воск блестел на большой резной двери. Стражи перекрестились, склонили головы в уважении. — Брат Александр, — сказали они.
— Бог с вами, — сказал Саша.
Двери распахнулись. Вася оказалась в низкой дымной, но роскошной комнате, набитой людьми.
Головы у двери повернулись первыми. Вася застыла на пороге, как олень перед стаей собак. Она ощущала себя голой, была уверена, что хоть один в толпе рассмеется и скажет товарищу:
— Смотри! Там женщина, одетая как мальчик! — но они молчали. Пахло их потом, маслом, ужином в спертом воздухе. Она никогда не представляла такую толпу.
Касьян шагнул вперед, спокойный и нарядный.
— Рад видеть, брат Александр, Василий Петрович, — даже в ярком собрании Касьян выделялся со своим огненным окрасом, его одежда была украшена жемчугом. Вася была ему благодарна. — Мы снова встретились. Великий князь пригласил меня в свое хозяйство на праздник.