– На счет леди Фати есть приказ? – спросил он.
Командир бросил на собеседника удивленный взгляд, но ответил:
– Привести лично к княжичу, как особу, имеющую прямое отношение к следствию.
– Ясно, – задумчиво произнес Вайлар. – Но она не будет заключена под стражу?
– Нет, – твердо сказал Эйден.
И король драконов стал немного спокойней. Сопротивляться не имело смысла. По крайней мере, пока.
Он кивнул, словно соглашаясь с чем-то, и протянул руку вперед со словами:
– Я сам.
Командир рыцарей уважительно кивнул. Чувствовалось, что с его плеч упал тяжкий груз. Вероятно, он был уверен, что единственный в мире маг пятого уровня просто не позволит добровольно арестовать себя. А бой с ним обещал быть очень кровавым. Еще в бытность их совместной службы в рыцарском ордене Эйден имел возможность убедиться: Таркону не было равных, и в бою он был по-настоящему страшен.
Командир достал из нагрудного кармана металлический ошейник и подал коменданту Чертога Ночи. Вайлар принял предмет из рук своего бывшего сослуживца и молча закрепил на шее.
– Полагаю, можно идти, – прохладно сказал он и бросил последний взгляд на стены своей крепости.
Где-то там наверху в одной из дальних башен в ужасе ходила по комнате его Амелия. Но с ней все будет в порядке. Аллегрион сохранит ее жизнь. А о свободе он позаботится сам. Чуть позже.
300 лет назад
До назначенного времени оставался еще целый час, а он уже был перед таверной. Круглый диск луны освещал вполне приличного вида двухэтажный домик с вывеской: «Глоток Серафимы». Все окна призывно горели желтыми огнями, и сквозь распахнутые ставни слышался шум веселых разговоров и звон посуды.
Не так представлял себе Лорент обычное питейное заведение в империи нелюдей. А как? Ну, может быть, вылепленное из грязи и камыша, а то и вообще составленное из пары стульев на лесной поляне.
Люди не появлялись в Райялари, если хотели остаться в живых. Но Аллегрион назначала свои таинственные свидания только здесь. Только на территории собственного королевства.
И вот каждые несколько дней мужчина с нетерпением ждал появления очередного послания, написанного золотыми буквами на куске коричневого пергамента. Он жаждал этого, как иссушенный солнцем путник – глотка воды. Или как алкоголик – стакана вина.
Потому что Аллегрион стала его вином. Она пьянила и сводила с ума. Она проникла в его разум и наполняла собой вены. С каждым днем он хотел ее все больше. И все больше боялся потерять. Потому что знал – рано или поздно так и будет.
Она была королевой. Колдуньей. Драконом. А он – всего лишь человеком, сгорающим в своей страсти.