В который раз изучила бежево-коричневую ванную комнату, выбросив попутно в мусорное ведро осколки; опять полюбовалась шикарной гардеробной — светлой и до педантизма продуманной; попыталась включить телевизор — не вышло. Похоже, я туповата для такого количества кнопок на пульте. Или же Стайлс просто вырубил телевизор из сети… Неважно. Совсем не имеет значения.
Что мне здесь делать? Книги? Их предостаточно на полках, но вот уж точно сейчас не лучшее время для чтения.
— Дженни! — внезапно прямо за моей спиной прозвучал низкий голос, когда я опять топталась по ярко освещенной гардеробной. От неожиданности я резко обернулась и уставилась на уже переодевшегося Стайлса. До этого на нем был строгий костюм, а сейчас синий бомбер и черные джинсы. — Иди сюда, поговорим.
Я промолчала и вышла из гардеробной, которая теперь казалась мне намного приятнее спальни. Там все так четко и ровно разложено по полочкам, что даже не верится. Неужели эта квартира принадлежит… этому… человеку? Здесь все как-то слишком распланировано. А он не похож на того, кто планирует. Хотя… Откуда мне знать?
Затаившись, я присела на краешек кровати, неловко оправляя свободно на мне сидящие штаны Стайлса, и подняла на него глаза. Парень что-то тщательно обдумывал, потирая легкую щетину над верхней губой. Он медленно расхаживал передо мной, наверное, несколько минут, после чего остановился и повернулся ко мне, и я вновь невольно дернулась.
— Ты вернешься домой, Джен. — Мои глаза стали расширяться от услышанного. Вот так просто? Я продолжала пялиться на него, будто проглотив язык. — Послушай…
Стайлс двинулся ко мне, но я тут же вскочила и обогнула кровать, встав у окна. Гарри с серьезным выражением лица все равно приблизился и, ухватив меня за локоть, проговорил, при этом подталкивая обратно к кровати и усаживая на прежнее место:
— Через пару часов, может, ближе к вечеру я отвезу тебя домой. Ты должна тщательно проверить вещи Зейна. Ты ведь хранишь их у себя? — я кивнула. — У тебя теперь масса проблем. Мой отец уже знает, кто ты. Так что от этого плохо только тебе. Чем быстрее пересмотришь вещи, что остались от Малика, тем лучше все завершится. Понимаешь, о чем я?
Нечто неприятное заныло в груди. Да, мне это знакомо — недоверие, ощущение витающей в воздухе лжи и недосказанности.
— Ты хотя бы слово выдавишь? — спросил Стайлс, выпрямляясь и отвлекаясь на зазвонивший телефон. — Да, что тебе нужно? — ответил он на звонок, тем временем я просто таращилась на принесенный мне Стайлсом стакан сока. Это весь мой обед на сегодня.