- А кто кого, как думаете?
- Ну, туды-сюды… Враз… чего там… - важно выпятил мокрую губу старик. - Михаил над Вовой - ясно!.. Ха!..
- Вот! - обрадовался Виталий. - Значит, его Михаилом звать - так, что ли?
- Ясное дело… А то!.. - удивился старик, уже забыв, что никак не мог вспомнить это имя.
«Не может тут быть случайного совпадения», - подумал Виталий и внушительно произнёс:
- Вот этого Михаила и предупредить бы. Берусь сделать. Я как раз в командировку в тот город еду. На телефонный завод. Вот ваше письмецо и могу отвезти, если желаете.
- Насчёт чего это? - тупо посмотрел на него старик.
- А чтобы меня выслушал, - хитро усмехнулся Виталий и самодовольно добавил: - Уж я ему насчёт Владимира Сергеевича такое подпущу, что он враз ему хвост накрутит. Тот живенько все штрафы за телефон уплатит и вам за все волнения.
- Во-во!.. - торопливо забормотал старик, шлёпая мокрой губой. - Так его, туды-сюды!.. Верно!.. А то!.. Я, туды-сюды…
Чем больше он горячился, тем бессвязнее становилась речь и мысли совершенно уже путались в его голове. Старуха в таких случаях тут же вмешивалась в разговор, не давая утерять нить.
- Сейчас, милый, сейчас, - засуетилась она. - Перо найду, бумагу. Борис Иванович всё забудет, всё как есть. Старость, милый. Старость не радость, о господи! - Она засеменила в соседнюю комнату, оттуда на кухню, потом снова в комнату, всё время горестно причитая: - И бедность… Ни копейки за душой… Хлебушка и то иной раз купить не на что… А тут штраф… Господи, прости и помилуй… Да где же она, проклятая, ручка та?.. Чтоб он этого супостата наказал…
- Пусть уж люди накажут - оно вернее, знаете, как-то будет, - убеждённо возразил Виталий.
- Накажут!.. Сам, туды-сюды… Своими!.. Знаешь ай нет?.. - снова, багровея, забормотал Губин, хватая растопыренными костлявыми пальцами воздух.
Но в это время старуха принесла наконец и положила на стол перед ним лист линованной бумаги, вырванный из тетради, и старенькую шариковую ручку:
- Пиши, Борис Иванович, пиши, родимый.
- Чего писать-то?
- А чего они скажут, то и пиши.
- Пишите так, Борис Иванович, - вмешался Виталий и медленно продиктовал: - Привет вам из Москвы от Губина Бориса Ивановича. Посылаю к вам племяша своего… - И пояснил: - Пусть буду племяшом для пущей важности, а то ещё не поверит. Возражений нет?
- И то верно, и то, - поддержала старуха и замахала на мужа: - Да пиши, пиши. Оглох, что ли?
- Да пишу, туды-сюды… Не видишь?
Старик и в самом деле, склонившись над столом, медленно и старательно выводил строки.
Виталий продолжал диктовать: