— Неважно, — Теар поднялся с кресла и сел на край постели. Улыбка на его губах стала шире. Он накрыл мою ладонь своей, и я вздрогнула от неожиданно ласкового прикосновения. Сердце в груди застучало быстрее, а я затаила дыхание, не зная, чего ожидать от лаэра.
И, шерх меня задери, Теар вел себя так, словно это было в порядке вещей — сидеть на моей смятой постели, держать за руку. Словно не было между нами месяца разлуки, не было недопонимания и принуждения. Словно бы я вновь была на все готова.
Но я не была готова…
Попыталась высвободить ладонь, но Теар не дал. Сжал крепче, а потом положил на гладкую поверхность артефакта. И камень вспыхнул, отзываясь на прикосновение.
— Главное, что все получилось, — продолжил Лунный и неожиданно тепло добавил: — Ты молодец.
И я почувствовала исходящее от лаэра облегчение. Словно бы целая гора разом свалилась с плеч. И того вчерашнего отчаяния, той неуверенности, что грызла итару изнутри, сразу стало меньше. Солнце зажглось ярче, и теперь меня согревал не только теплый бок обсидиана, но и исходящий от Теара живительный свет.
Гребаная связь, неужели я теперь всегда так буду на него реагировать? Всегда смогу чувствовать? Его эмоции, его желания. А он мои?
Миг, и наваждение схлынуло. Теар закрылся, отгородившись от меня каменной стеной, и лицо его вновь сделалось серьезным и сосредоточенным.
Α я остро пожалела, что не умею проделывать подобного. Кто бы научил, а? Сижу тут перед ним, понимаешь ли, как открытая книга!
Теар убрал ладонь, поднялся и одернул сюртук.
— Думаю, самое время обрадовать его величество хорошей новостью, — торжественно сказал он. — Переодевайся и спускайся в зал Советов. Я буду ждать там.
* * *
Εсли я думала, что почувствовать артефакт — самое сложное из того, что мне необходимо сделать, то я глубоко ошибалась. Теперь, когда черный обсидиан признал меня, мне предстояло изнурительное обучение.
И занялся этим oбучением не кто иной, как сам король. И, конечно, я не могла не почувствовать, как сильно изменилось его отношение. Исчезли колкость и подозрительность во взгляде. И тон голоса теперь звучал куда мягче и уважительнее. А ведь, по сути, во мне ничего не изменилось, я была все той же Мел. Бывшей шлюхой, полукровкой и незаконнорожденным ребенком. И я по — прежнему не горела желанием подчиняться чьим бы то ни было приказам. Но черный обсидиан мягко мерцал под моими ладонями, и это меняло все.
За какие — то пару дней мне надлежало освоить целую тонну информации — назубок выучить заклинание для ритуала, запомнить последовательность рун в круге и их значение. А еще убрать те символы, что начертал на артефакте изменник Ойнэ.