— Я не обижусь, — сказала Наташа.
— Не остановила бы ты меня, я тебя бы не узнал, — сказал Сергей.
— А ты совсем не изменился… — Она улыбнулась. — Если не считать, что теперь фотоаппарат на плече не носишь.
Он с интересом смотрел на нее. Ростом на полголовы ниже его, маленький пухлый рот то и дело трогает мягкая улыбка, нос чуть вздернут, чистый белый лоб, густые темные брови и светло-серые глаза. И эти глаза как-то непонятно смотрят на него: и грусть в них, и какое-то ожидание… Мимо прошел Лобанов. Ничего не сказал, но на длинном лице появилась усмешка. И Сергея вдруг зло взяло: ну чего усмехается? Уж нельзя с девушкой поболтать…
— Что ж ты слезла? — сказал он. — Садись, подвезу до редакции.
Она взглянула на него смеющимися глазами, молча уселась на заднее седло и снова крепко обхватила за пояс. С ревом пронесся он мимо Лобанова. Круто свернул у изгороди и лихо подкатил к самому подъезду. Стоявший у дверей с Козодоевым ответственный секретарь дядя Костя мельком взглянул на них и проворчал:
— Ишь, носится… Жену когда-нибудь уронишь! Наташа рассмеялась и проскользнула мимо них в подъезд. Сергей обратил внимание, что, хотя она и худенькая, ноги у нее стройные, округлые.
— Кажется, жену он уже где-то потерял, — усмехнулся Александр Арсентьевич. — Привез совсем другую.
— Разве? — сделал удивленное лицо Сергей. — А я и не заметил.
Он хотел было пройти мимо, но дядя Костя остановил:
— Когда сдашь фельетон? Ну, про этого взяточника из сельхозинститута?
— А чем он взятки берет? — сострил Козодоев. — Картошкой или капустой?
— Морковкой, — в тон ему ответил Сергей.
4
Володя Сергеев расхаживал по комнате и, сверкая очками, разглагольствовал:
— Мне очень лестно, что в моем подчинении такой талантливый журналист, но за этот месяц ты не написал ни одной паршивой информашки! Я понимаю, большому кораблю — большое плавание, но почему отдел должен страдать?
— Ты доложи все это редактору, — посоветовал Сергей. — Это он посылает меня в командировки.
— Говорил, — вздохнул Володя. — А что толку?
— Хватит об одном и том же… — сказал Сергей. — Скажи лучше, с чего бы это жена с утра пораньше набрасывается ни с того ни с сего на человека? Все не так да не этак. Стала завтрак готовить — яичницу пережарила, потом чайник опрокинула. И даже на мотоцикл не села: говорит, пусть опоздаю, но с тобой ни за что не поеду… У тебя так бывает?
— Если бы только так, — усмехнулся Володя. — Ты, брат, еще не знаешь, что такое настоящий семейный скандал. Но не расстраивайся. Скоро узнаешь… Послушай, что Байрон написал про нас, несчастных женатиков (Володя любил щегольнуть знанием поэзии):