— А у меня здесь нет друзей, — грустно произнесла Лена.
— Будут, — оптимистически заметил Сергей.
— Дождь, — сказала Лена и показала мокрую ладонь.
Заструился мелкий невидимый дождь. Он чуть слышно зашуршал в листве, тропинка заблестела и стала скользкой. Увидев на пляже круглую крытую беседку, они спрятались там. Ветра не было, дождь стучал в куполообразную дощатую крышу, длинные блестящие струи, срываясь с нее, брызгали на высокую вздрагивающую траву. С клена слетел большой мокрый лист и, трепыхаясь, опустился в беседку, будто тоже захотел укрыться от непогоды.
Они сидели на скамейке и слушали дождь. Пустынный пляж шелестел, тихо всплескивала вода, равномерно накатываясь на берег и слизывая прилетевшие сюда листья. Призрачно блестел на берегу грибок с маленькой скамеечкой. Шляпка у грибка была ярко-красной с круглыми белыми пятнами. На скамейке сиротливо стояла пустая бутылка.
Лена зябко поежилась, и Сергей, распахнув плащ, укрыл ее, прижав к себе. Она положила голову ему на плечо. «Пусть дождь никогда не кончается», — подумал он. Ему хотелось сейчас ни о чем не думать, а вот так тихо сидеть, чувствовать ее рядом, вдыхать фиалковый запах ее сбрызнутых дождем волос. «Мне лучше уйти», — говорит она. Почему уйти? Ведь ему ничего не надо. Достаточно того, что она рядом. Он может еще теснее прижать ее к себе, нагнуть немного голову и… поцеловать. Однако он даже не пошевелился. Опять, как и там, у костра, почувствовал, что этого делать не следует. Не понравится ей. Однажды в детстве он долго гонялся за большой красивой бабочкой, а когда уже отчаялся ее поймать и навзничь растянулся под солнцем на зеленом лугу, бабочка сама уселась ему на руку и стала, шевеля усиками, складывать И раскладывать свои бархатные крылья. Он, затаив дыхание, как зачарованный смотрел на нее, боясь пошевелиться… Нечто подобное он испытывал и сейчас.
В крышу беседки забарабанил дождь. В свете далекого фонаря серебристо заблистали косые струи.
— Вот и погода против нас, — сказала Лена.
— Я люблю дождь, — улыбнулся он. — Особенно когда он стучит в крышу.
— Мне нравится дождь слушать одной…
— Я помолчу, а ты слушай дождь, — сказал он.
Но дождь скоро кончился, и они поднялись со скамейки. Молча пошли по блестящей тропинке. На Старорусской кое-где в домах светились окна, а там, за рекой, разлилось море сверкающих огней. Обходя поблескивающие лужи, они вышли к мосту. Дятлинка грозно бурлила, шумно плескалась в берегах. Уличные фонари освещали мокрые разноцветные листья в парке.
У серого четырехэтажного дома они остановились. Розовая неоновая вывеска кинотеатра отбрасывала на мокрый асфальт дрожащий кровавый отблеск.