— Дура!
Наташа даже не обиделась, потому что это были первые слова за сегодняшний день, которые Миша произнес человеческим голосом. И сейчас он уже не был похож на сухарь — обыкновенный рассерженный мальчишка. Руки он засунул в карманы светлых брюк, и в них обозначились его сжатые кулаки.
Наташа поднялась со скамейки и подошла к нему. Он нагнул голову, стараясь не смотреть ей в глаза. Губы его были крепко сжаты.
— Не сердись, Миша, — мягко сказала Наташа. — Ты был мне всегда хорошим другом, и я не хочу, чтобы ты уехал вот с таким настроением… Ну, хочешь, я тебя поцелую?
Он презрительно дернул плечом: — Поцелуй милосердия?
— Ну, что мне сделать, чтобы ты не сердился?
— У тебя кто-то есть? — не глядя на нее, спросил Миша.
— У меня нет никого, но это ничего не меняет.
— Я буду тебе писать.
— Пиши, — сказала Наташа.
Миша повернулся и зашагал по красной дорожке. У клена остановился и бросил через плечо:
— Прощай.
— До свиданья, — сказала Наташа, не двигаясь с места.
Он ушел, так ни разу и не оглянувшись. И походка и фигура были, у него деревянными. Подошвы чиркали по гравию. Плечи сутулились, а на затылке топорщилась светлая прядь. Наташа вдруг подумала, что видит его в последний раз, и эта мысль совсем не огорчила ее. Рано или поздно детские отношения мальчишек и девчонок обрываются. Вот так, как сегодня, или как-нибудь иначе. Грустно, но что поделаешь? Возможно, потом, когда пройдут годы, она и пожалеет, что была по-девчоночьи жестока с человеком, который говорил, что ее любит, а может быть, и не вспомнит?..
На красную тропинку откуда-то из-за кустов приземлилась трясогузка. Повертела длинным хвостом, поклонилась несколько раз на все четыре стороны света и грациозно зашагала вдоль газона. Каждый ее шаг сопровождался изящным движением точеной головки. На ходу пестрая птичка что-то схватывала с земли и важно шествовала дальше. Где-то совсем близко шумели машины, хлопали двери автобусов, а здесь, в сквере, гудели над липой пчелы, летали бабочки, пели птицы. С тихим равномерным шумом падала в чашу фонтана прозрачная струя воды.
Наташа приподнялась на цыпочки и сорвала у цветущей липы лист. Глянцевый лист прилипал к пальцам. Почему-то его запах напомнил больничный парк, унылые фигуры людей в серых халатах, бледного со вспыхнувшими светлыми глазами Сергея, когда он стал было говорить о каких-то больших переменах в своей жизни… Но пришла Лиля, и глаза его погасли, стали несчастными…
Послышался скрип шагов. Два парня в белых рубашках с закатанными рукавами, взглянув на нее, уселись на скамейку напротив. Один из них раскрыл небольшой черный ящичек и нажал клавишу: завертелись две бобины, и послышалась джазовая музыка. Наташа еще не видела портативных магнитофонов: заграничная новинка! И музыка была модная. Какой-то твист или рок-н-ролл. Наташа в этом не разбиралась. В отличие от Вари Мальчишкиной, она редко ходила на танцы.