Служанка, с которой я разговаривала, сказала, что Багра заболела сразу после зимнего праздника и с тех пор перестала брать учеников. Разумеется, я знала правду. В ночь вечеринки Багра поведала мне о планах Дарклинга и помогла сбежать из Малого дворца. Затем она планировала дать мне фору, скрывая мое отсутствие. Мысль о гневе Дарклинга, когда он узнал об обмане, наливала мой живот свинцом.
Когда я попыталась выудить больше информации из нервной служанки, она присела в неловком реверансе и спешно вылетела из комнаты. Тем не менее, Багра была жива и находилась во дворце. Дарклинг мог уничтожить целый город, но даже он не решился на убийство собственной матери.
Тропа к хижине Багры заросла ежевикой, молодые деревья переплелись, и едко пахло листьями и влажной землей. Я ускорила шаг, удивившись своему нетерпению. Багра была строгим учителем и неприятной женщиной, – и это в лучшие дни – но она пыталась помочь мне, когда другие отказались, и я знала, что она – моя надежда на решение загадки третьего усилителя Морозова.
Я поднялась по трем ступенькам и постучала в дверь хижины. Никто не ответил. Постучала снова и толкнула дверь, кривясь от знакомой волны жара. Багра всегда мерзла, но войти в ее хижину было все равно, что влезть в духовку.
Полутемная комнатка осталась такой же, какой я ее помнила: скудно обставлена только самыми необходимыми предметами, в изразцовой печи горит огонь, и Багра сидит подле нее в своем потускневшем кафтане. Я с удивлением заметила, что она не одна. Рядом сидел слуга – юноша в серой форме. Когда я вошла, он вскочил на ноги, пытаясь рассмотреть меня в полумраке.
– Мы не принимаем посетителей, – сказал он.
– И чей это приказ?
При звуке моего голоса Багра резко подняла голову.
Затем стукнула тростью по полу и скомандовала:
– Уйди, мальчик.
– Но…
– Иди же! – прорычала женщина.
«Как всегда, само обаяние», – настороженно подумала я.
Мальчишка быстро пересек комнату и молча вышел из хижины.
Дверь едва успела закрыться, как Багра сказала:
– А я все гадала, когда же ты вернешься, маленькая святая.
Кто еще, как не она, мог угадать мою самую нелюбимую кличку?
Я уже вспотела и не желала приближаться к огню, но все равно подошла и села в кресло, которое освободил слуга.
При моем приближении женщина повернулась спиной, уставившись в очаг. Сегодня она в поистине скверном настроении. Я проигнорировала ее оскорбительный жест.
Я сидела молча какое-то время, не зная, с чего начать.
– Мне сказали, что вы заболели после моего отъезда.
– Хм.
Мне не хотелось знать, но я все равно спросила: