– Она – пленница Дарклинга, – возразил Иван, – и предательница.
– На суше, может, и так, – парировала девушка.
Иван пробормотал что-то на шуханском, но я ничего не поняла. Великан просто рассмеялся.
– Ты говоришь по-шухански, как турист.
– И мы не подчиняемся твоим приказам, на каком языке ни говори, – добавила незнакомка.
Иван усмехнулся.
– Уверена? – Он покрутил рукой в воздухе, и девушка схватилась за грудь, падая на одно колено.
Не успела я моргнуть, как великан достал дугообразный меч и кинулся на Ивана. Тот лениво махнул второй рукой, и парень скривился. Но это его не остановило.
– Оставь их в покое, – попыталась я вмешаться, беспомощно дергая за свои кандалы. Я могла бы призвать свет и с закованными запястьями, но не смогла бы сфокусировать луч.
Иван проигнорировал мои слова и сжал руку в кулак. Великан замер, меч выпал из его рук, а на лбу выступил пот. Иван выжимал жизнь из его сердца.
– Давай не будем переходить границы, йежо, – пожурил он.
– Ты его убьешь! – крикнула я, начиная паниковать. Затем пихнула Ивана плечом, пытаясь сбить его с ног.
В этот момент прозвучал громкий двойной щелчок.
Иван окаменел, его ухмылки как не бывало. За ним стоял высокий парень примерно моего возраста, может, старше на пару лет – рыжие волосы, сломанный нос. Похож на смышленого лиса.
В его руке был пистолет со взведенным курком, дуло прижималось к шее Ивана.
– Я гостеприимный хозяин, кровопускатель. Но в каждом доме есть свои правила.
Хозяин. Должно быть, это и есть Штурмхонд. На вид он был слишком юн для капитана.
Иван опустил руки.
Великан резко втянул воздух. Девушка поднялась на ноги, продолжая держаться за грудь. Оба тяжело дышали, их глаза горели ненавистью.
– Хороший мальчик, – похвалил Штурмхонд. – Теперь я отведу пленницу в ее каюту, а ты можешь идти и заняться… чем ты там занимаешься, пока все остальные работают.
Иван нахмурился.
– Не думаю…
– Это заметно. Так зачем начинать сейчас?
Лицо Ивана налилось кровью.
– Ты не…
Штурмхонд наклонился, нотки веселья исчезли из его голоса вместе с легкомысленной манерой держаться, когда он произнес со стальной твердостью:
– Мне плевать, кто ты на суше. На этом корабле ты не более чем балласт. Если только я не скину тебя за борт – в этом случае ты наживка для акулы. Я люблю акул. Их трудно готовить, но они вносят приятное разнообразие в наш рацион. Помни об этом в следующий раз, когда надумаешь угрожать кому-то на этом судне, – он отступил назад, его веселое расположение духа вернулось. – Беги, наживка. Поспеши к своему господину.
– Я об этом не забуду, Штурмхонд, – сплюнул Иван.